В огненной купели - [10]
Его арестовали, судили за хулиганство, и он отбыл за это около двух лет в лагерях. Думаю, что хорошо ещё отделался, а могли вменить и политическую статью. Спасло то, что был сильно пьян и не произносил политических лозунгов. Так и закончился этот единственный протест против осквернения храма в нашем селе.
Вторую часовню сломали позднее, летом 1969 года, также вопреки воле верующих. Я был в это время в Казахстане в студенческом строительном отряде. Когда осенью вернулся домой, мать со слезами поведала эту печальную весть. Часовню, как я выяснил позднее, снесли по решению местного совета, под предлогом, что она находилась рядом с сельской больницей и мешала её работе.
Триста лет стояла она на пустыре – ядрёная, срубленная на месте из кондового леса старательными кержаками, и вдруг кому-то стала помехой! Явно, что раздражала она местные партийные власти, так как во время религиозных праздников сюда приезжали молиться верующие не только с Невьянска, но и с Нижнего Тагила и даже со Свердловска. А какие иконы были в часовне! Это были образа старого Невьянского письма, искусно писанные талантливыми мастерами своей неповторимой школы иконописи.
Понимая всю неправедность решения местных властей, я обратился к заведующему кафедрой истории КПСС Свердловского юридического института профессору Покровскому, который только что защитил докторскую диссертацию по проблемам религии в нашей стране. Он внимательно и с интересом выслушал меня и сказал грустно:
– Знаешь, советую тебе – оставь это дело. Пусть свои гражданские права защищают твои односельчане. А ты студент спецвуза, у тебя впереди государственная служба, готовься к ней. А с вашими стариками поступили, конечно же, несправедливо и незаконно. Если часовня действительно мешала больнице, то власть должна была перенести её на другое место за свой счет.
Так и не стало в большом уральском селе, где почти половина жителей старообрядцы, ни одного храма. Но люди молятся, кто у себя дома, некоторые ездят в деревню Верхние Таволги, где есть молельный дом, некоторые в Невьянск, где на старом кладбище действует старообрядческий храм. В нём ведёт службу наш земляк Васильев Василий Панфилович, наставник Невьянской общины. Я знаю его с детства и всю их благочестивую семью: отца, мать, братьев. Сам он после нашей семилетней школы закончил Невьянский техникум, затем Нижнетагильский педагогический институт, преподавал, а когда вышел на пенсию, по настоянию местных старообрядцев стал их пастырем. Человек он умный, убеждённый до глубины души в своей спасительной вере, грамотный, много читает современной религиозной литературы, страстно верит в возрождение старообрядчества и всё делает для этого. Но не все сейчас верят в возрождение старой веры. В недавно изданной книге «Демидовские гнёзда» на стр. 68 напечатан очерк «Страна древнего благочестия». Автор его Всеволод Слукин не видит перспектив выживания старообрядчества в наше время. Вот что он пишет:
«Сломить, подавить и официально уничтожить старообрядчество удалось только большевикам. Правда вместе с вечным врагом старообрядцев – православной церковью, хотя многие ревнители древлей веры видели схожесть своих идеалов справедливости и правды с провозглашёнными большевиками идеями всеобщего братства и равенства. И если православие нашло силы подняться, то старообрядчество оказалось без этих сил. Оно продолжало и продолжает дробиться на толки и согласия, оно не стало привлекательным для молодёжи, в его рядах мало благотворителей, уходят из жизни вероучители старообрядства, а новых «старцев» уже нет».
Очень печальная картина заката страны древлего благочестия. Я думаю, что автор в большей мере имел в виду старообрядчество часовенного толка, то есть беспоповцев. Но существует ещё Русская Православная Старообрядческая Церковь во главе с митрополитом Москвы и всея Руси Корнилием (Белокриницкое согласие), ставка которого на Рогожском кладбище в Москве. Существует также Древлеправославная старообрядческая Церковь Новозыбковская, Московская и всея Руси во главе с патриархом Александром. Есть Древлепровославная Поморская церковь, а также многочисленные общины староверов за рубежом, даже в Северной и Южной Америке, многочисленные общины «Часовенного согласия», и не только на Урале и в Сибири, но и в других регионах России и странах СНГ. Никто не считал их и не делал переписи, поэтому число староверов остается тайным мерилом числа сторонников Древлеправославной веры.
Не надо торопиться со скоропалительными выводами и прогнозами в этом сложном явлении – старая вера. История всё поставит на свои места!
Описывая жизнь и быт кержаков, нельзя не остановиться на иконописи уральских мастеров, особенно самой известной школы г. Невьянска.
Иконы для православных христиан – святыни, представляющие особую духовную ценность. Они почитают её, как святой образ Господа Бога, его сына Исуса Христа, его матери Пресвятой девы Марии, Святых Апостолов – учеников Христа, пророков, святых и т. д. Православные молились на иконы, как на настоящие лики святых, забывая, что они написаны художниками, такова сила и талант настоящих художников – иконописцев.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
Основу книги составляет рассказ православного священника Огибенина Макария Мартиновича о посещении им раскольнического скита в Пермской губернии. С особым колоритом автор описывает быт старообрядцев конца XIX века.Текст подготовлен на основе оригинального издания, вышедшего в Санкт-Петербурге в 1902 году.Также в книгу включён биографический очерк «Исполнил клятву Богу…», написанный внучкой автора Татьяной Огибениной. В качестве иллюстраций использованы фотографии из семейного архива Огибениных.Адресовано краеведам, исследователям истории и быта староверов и всем, кому интересна история горнозаводского Урала.