В огне и тишине - [59]

— Парашютист.

И повернувшись к Сергею:

— НКВД? Диверсант? Разведка? Только не врать! Проверю.

К этому времени, выйдя из полуобморочного — от боли — состояния, Сергей уже принял решение.

— Армейская разведка, гер обер… обер…

— Майор, — пришел на помощь черный. — А зачем тол?

— Ну, попутно… — Сергей сделал вид, что замялся. — В общем, мост надо было рвануть. На железной дороге.

Черный что-то квакнул. Вилли торопливо, с клацаньем стальных дверок, выхватил из сейфа карту, расстелил на столе. Черный поманил Сергея пальцем, кивнул на карту, приказал:

— Покажи.

У Сергея заколотилось сердце. Дело в том, что на инструктаже обсуждалось несколько вариантов. Какой из них назвал Николай? (А что он назвал — Сергей не сомневался.) «Так. Если эту Моздокскую дорогу — ничего не дает: за сутки восстановят. Через Куму — тут посложнее, все-таки под обрывом… Но… Нет. Вернее будет через Малку. Длина — дай боже. Быки многометровой высоты. И дорога важная. Подвоз на Баксан и Приэльбрусье к войскам на перевалах по этой нитке идет. Должны поверить».

— Вот, — Сергей ткнул пальцем в карту и поднял глаза на черного. Тот повернул голову, и Сергей напрягся, увидев рядом Николая. Лицо у того было бледное до синевы, губы бесцветно-фиолетовые, глаза сделались какого-то неопределенного цвета, пальцы на руках до белизны в косточках сжали и тянули вниз полы кургузого гражданского пиджачка. Все это длилось какое-то мгновение, но Сергею казалось, что прошла вечность. Наконец дрожащие губы Николая разжались.

— Да чего уж там, господин майор…

Сергей решил: назовет другой мост — прыгну, устрою драку, а дальше видно будет…

Николай откашлялся и уже твердо и уверенно продолжал:

— Врать нам теперь не с руки. Так оно и было. На этот мост нас и нацелили. На всякий случай — если удастся. А главное, я ж говорил, да и он подтвердил (кивнул на Сергея) — это номера, расположение и численность войск.

— Значит, разведка? А я думаю, НКВД. — Черный смотрел остро.

И тут Сергея словно прорвало. Нет, нет! Он не чекист. Он — войсковой разведчик. Только разведчик. Его дело — разведать передний край, по возможности заглянуть в тылы. И все. Ничего другого он не знает. О своих войсках? Да, пожалуйста! Вот тут и тут — танки. А тут — артиллерия. Здесь кавдивизии. О, много! Свежие. Хорошо обмундированные и вооруженные. Да вот у него спросите, он, может, больше знает. Посмотрел на Николая. Тот рассматривал карту, не поднимал глаз. Медленно сказал:

— В общем, верно. Да я уже докладывал вам…

— Хорошо. Проверим. — Это черный перебил.

Сергей расслабился настолько, что даже голова закружилась.

Между тем Николай, будто рассуждая вслух, продолжал:

— Но прошу учесть, господин майор. Он ведь мог получить и еще какое-то задание, помимо того, что давали нам обоим.

«Это он для чего? — опешил Сергей. — Так ведь и под пытки может кинуть». Кровь ударила в голову, а ноги похолодели и стали противно неметь.

Эсэсовец внимательно уставился на Николая, насмешливо сказал:

— Вы что-то мудрите, лейтенант. Вы — старший. Вы не могли не знать о дополнительном задании, если оно было. Или вы что-то недоговариваете.

— Нет, господин майор. Я не мудрю.

— Так что вы предлагаете? Отдать его Францу на третью степень?

Николай вяло махнул рукой:

— Совсем не то, господин майор. Если позволите, я хотел бы изложить вам свои соображения без его присутствия.

Майор, не оборачиваясь, шевельнул кистью руки, и Франц буквально вышвырнул Сергея в вонючий коридор, с разгону шарахнул его больной рукой и боком о стену. Сергей застонал сквозь зубы и сполз на пол. Франц гыгыкнул, но поднимать не стал.

Когда боль отпустила, Сергей услышал отрывочные фразы:

— Незаметно следить. (Это Николай.)

— Что даст? (Майор.)

— Если… (Не слышно…) Обязательно будет искать.

— Он должен работать на нас. (Майор.)

— Да будет, будет. Я его знаю: слаб, легко согласится. Только покрепче спеленайте! Выдаст связника — тогда ему к своим дороги нет.

— Вы полагаете: он чекист?

— Чего не знаю, того не знаю. Да нет, не думаю. Больно туповат и малограмотен. («Эге, а Николай хитер», — взбодрился Сергей.)

— Тогда причем тут связник?

— Ну, я думаю… Почему ж он меня не искал? Взрыватели-то у меня? Может, на партизан наводка есть? На кого-то ж он надеялся. И скорей всего, на кого-то неведомого, кто его сам должен найти.

Воцарилось молчание. Потом гулко затопали кованые каблуки эсэсовца. Видимо, тот ходил по кабинету, раздумывал.

У Сергея совсем онемело ухо, прижатое к двери, и затекла изогнутая шея.

— Гут! — донеслось из-за двери. — Но под вашу ответственность! Если что — оба под третью степень. Вилли! Пристройте их где-нибудь на кухне или еще где-то, черт их побери. И пусть имеют возможность выходить в город. Разумеется, под нашим надзором. Но чтоб не наследить. Тащите того русского.

— Яволь! — Это гаркнул Вилли.

…В просторном кабинете вокруг большого длинного стола склонилось несколько офицеров. Когда Сергея подвели к нему, он увидел большую расстеленную карту крупного масштаба. «Эх, дьявол! — пожалел Сергей. — Плоховато у меня с немецким…» Он с жадностью всматривался в линии рубежей, огневых позиций, опорных пунктов, в синие и красные стрелы, пунктиры, ромбики, самолетики, не вслушиваясь в то, что спрашивал повелительный голос. Бледно-синий, покашливающий переводчик (наверное, чахоточный) глухим голосом прогудел: