В одну реку дважды. Сирийская война глазами русского наемника - [24]

Труженик войны, прошедший горными тропами Афганистана и через развалины Грозного, гонявший пиратов у берегов Сомали и избавлявший Донбасс от нациков, Чуп обладал знаниями опытного и грамотного спеца и был способен принимать оптимальные решения в самых экстремальных ситуациях. Он сумел за короткий срок подготовить действительно боеспособный и не боящийся выполнять любые задачи взвод, считавшийся одним из лучших в легионе, придерживаясь простого правила командира — «делай, как я». И вот русский офицер, как то и полагается настоящему воину, завершил свой путь в бою.

Смерть на войне — дело обыденное. Отправляясь в Сирию, легионеры отдавали себе отчет, что могут погибнуть сами или столкнуться с гибелью своих братьев по оружию. И тем не менее каждая потеря становилась шоком. Принять ее ни умом, ни сердцем было невозможно. Потому-то этот рядовой день под Кинсиббой так и остался в памяти Мартина мучительной зарубкой.

Глава 13. Несостоявшийся штурм

Движение начали точно по намеченному графику. Настроение было хорошее — качественный отдых, насколько это возможно в полевых условиях, спокойный размеренный день, предшествующий намеченному наступлению, достаточное время для сборов без суеты и нервотрепки — все было кстати, одно к одному. Парни всем своим видом выражали готовность к действию. До исходного рубежа вела не тронутая войной асфальтовая дорога, но шли не спеша: боекомплект и вода — единственное, что взяли с собой, — весили немало, поэтому необходимо было беречь силы. До рассвета оставалось еще часов шесть. Непроницаемая для человеческого глаза тьма поглотила близлежащие каменные отроги и холмы, и лишь отдаленные вершины хребтов четко выделялись на фоне звездного неба. Догадаться о том, что местность здесь обитаема, можно было только по смутным очертаниям возникающих из мрака строений. «Хорошо хоть дорога. Не заблудишься», — подумал Мартин.

Через некоторое время легионеры вышли на основную дорогу, ведущую к разрушенному городку, с окраины которого планировалось наступление на Кинсиббу. Здесь русские солдаты удачи в очередной раз столкнулись с особенностями поведения союзников. «Соколы пустыни» отличались двумя необъяснимыми для военных профессионалов странностями: неспособностью командиров управлять своими подчиненными и организовывать их взаимодействие и нежеланием простых солдат выполнять элементарные правила войны. Прямо по Ильичу — «верхи» не могут, «низы» не хотят.

Дорога была заполнена машинами союзников, которые двигались с включенными фарами, нисколько не заботясь о выполнении элементарных правил светомаскировки. В самом городке солдаты группками грелись у костров, и им даже в голову не приходило, что тем самым они обозначают свое местонахождение и создают отличные ориентиры для прицеливания с позиций духов. Командиры сирийских формирований в действия своих подчиненных никак не вмешивались — видимо, требование соблюдения скрытности при подготовке к наступлению было для них пустым звуком.

Мартин провел свою группу через весь городок и вышел на окраину, расположившись чуть в стороне от тут и там галдящих у своих костров садыков. Не успели разведчики обосноваться, как начала работать артиллерия духов. Первая мина упала метрах в тридцати от дороги, за ней с завыванием последовали другие. Рвались, по счастью, больше с перелетом.

Мустафа, матерясь, заставил ближнюю к легионерам группу «Соколов», отупело уставившихся на очередной разрыв, погасить костер. Все укрылись в развалинах. «Если бы Свободная армия обладала качественной артиллерией, то после такого пикника немногие отдыхающие вернулись бы домой», — усмехнулся Мартин.

Через некоторое время садыки начали формирование своих колонн для наступления. Это проходило в обычной для них манере — крики, ругань, толчея. Легионерам была поставлена простая задача: нужно было двигаться за боевым порядком союзников и в случае необходимости поддерживать их огнем, а также корректировать работу своей артиллерии. При этом солдаты удачи прекрасно понимали, что в любой момент в эшелонировании боевых порядков могли произойти неожиданные перестановки, на которые они никак не могли повлиять.

Наконец нестройные колонны сирийцев начали движение. Мартин отметил про себя, что младшие офицеры «Соколов», у которых для сопровождения своих отрядов имелись мотоциклы, остались на месте. По-видимому, они рассчитывали присоединиться к своим рядовым бойцам только после того, как те выйдут на намеченные рубежи.

Небо с восточной стороны стало светлеть, предвещая скорый рассвет. Наступающим сначала предстоял спуск, а затем подъем на вершину хребта, на которой располагалась небольшая деревушка, занятая духами, своего рода форпост перед Кинсиббой. Таким образом, на первом этапе движения все отряды оказывались открытыми для обстрела с противоположных склонов, и это обстоятельство отнюдь не радовало. «Стадо тупое! Пока собирались, солнышка дождались, по темноте могли проскочить до дна ущелья, может, и подняться успели бы», — первоначальный хороший настрой сменился нервным напряжением.

Шли на увеличенных дистанциях друг от друга, делая частые паузы в движении. При остановке сразу ложились, пытаясь найти хоть какую-нибудь выемку или кустарник у тропы, за которыми можно было бы укрыться. Горы между тем выходили из ночи, быстро освобождаясь от окутывавшего их мрака. Все более отчетливо вырисовывались деревья и кустарники, каменные глыбы и, конечно же, вереница вооруженных людей, пересекающих ущелье.