– Если наше соглашение – это работа, тогда ты не должен так на меня смотреть, – с дрожью в голосе произнесла она.
– Смотреть – не трогать, – негромко заметил он. Его взгляд опустился на ее губы, затем он поднял глаза и медленно, чувственно улыбнулся.
Чтобы справиться с участившимся дыханием, Мисти сжала зубы. Лифт мягко остановился, и она поспешила покинуть тесное пространство, надеясь, что свежий воздух поможет справиться с желанием, которое охватывало ее каждый раз, когда Леон находился в опасной близости от нее.
В лимузине он вытянул свои длинные ноги и закрыл глаза. С минуту они ехали в тишине, но затем Мисти не выдержала:
– Мне было бы гораздо легче сыграть свою роль, если бы ты сказал, зачем тебе это нужно. Я умею хранить тайны.
Его веки немного приподнялись. Черные глаза внимательно изучили ее лицо и снова спрятались за густыми черными ресницами.
– К тому времени, как все закончится, тебе станет все известно.
Ее вдруг пробрала дрожь.
– Что-то мне не нравится, как это звучит.
– Тогда ты просто почаще вспоминай о том, что твои услуги будут достойно вознаграждены.
– Поэтому ты сейчас можешь позволить себе быть таким нелюбезным со мной? – с кривой улыбкой спросила Мисти.
– Ты слишком горда. Себе во вред, между прочим.
– А если я при этом чувствую себя куклой, которую ты наряжаешь, как тебе хочется?
Леон с интересом посмотрел на нее.
– Тебе больше понравилось бы, если бы я стал раздевать тебя? – почти промурлыкал он. – Этого бы тебе хотелось? – Он сделал ударение на последнем слове.
Краска залила щеки девушки. Ничего не ответив, она отвернулась к окну. Остаток пути прошел в молчании.
Они еще не доехали до места, где должна была состояться премьера фильма, но Мисти уже видела столпившихся журналистов и репортеров. Однако она оказалась совсем не готова к тому, что, едва они выйдут из машины, как на них посыплются вопросы. Чаще всего слышался один: «Представьте вашу спутницу, мистер Андраччи».
Леон положил руку на спину Мисти и, игнорируя все вопросы, уверенно двинулся вперед. На губах девушки, казалось, замерла улыбка, а на лбу выступили крошечные капельки пота. Вспышки фотоаппаратов следовали одна за другой, а она со страхом размышляла, что подумает Берди, увидев ее фотографии в газетах. Мисти ведь сказала, что она едет работать. Да уж, на премьеру фильма с Леоном, ее работодателем, поддерживающим ее за локоть, с ожерельем на шее и бриллиантами в ушах!.. Почему же до того, как согласиться на это безумие, она не вспомнила, что имя Леона Андраччи часто мелькает на страницах светской хроники?
– Следовало предупредить меня, что репортеры проявляют к тебе такой интерес каждый раз, как ты оказываешься на публике, – понизив голос, укоризненно сказала Мисти.
– Ты хочешь сказать, что не догадывалась об этом? А может, ты еще никогда не выглядела так великолепно? Только женатые мужчины прячут своих любовниц, – не скрывая самодовольства, ответил Леон.
– А так как ты не женат, то спокойно можешь выставлять меня напоказ, – уязвленно пробормотала она. – Но хочу заметить, что быть твоей любовницей – даже на бумаге – удовольствия мне не доставляет.
– Если бы ты была моей любовницей не только на бумаге, ты бы говорила иначе, – растягивая слова, заверил он ее, склонившись над ней так низко, что она почувствовала на щеке его горячее дыхание.
Мисти заметила пристальный взгляд одной немолодой женщины, устремленный прямо на них, и в смятении подумала, как интимно выглядит жест Леона. До того как погасили свет, она украдкой осмотрелась и, поймав на себе заинтересованные взгляды нескольких пар глаз, поняла, что не только она одна здесь проявляет излишнее любопытство. К счастью, фильм скоро увлек ее, и она с живым интересом принялась наблюдать за развитием событий.
Когда на экране замелькали последние кадры, Леон взял Мисти за руку и потянул за собой. Едва они вышли на улицу, как девушка снова увидела устремленные на нее объективы фотокамер и напряглась.
Уже в машине Леон обронил:
– Мне показалось или тебе действительно было не по себе?
– Я не хочу, чтобы мои фотографии появились в газетах. Я не люблю, когда обо мне говорят.
– Не любишь? – Он посмотрел на нее прищуренными глазами, молча нашел какой-то диск и вставил его в видеомагнитофон. – Не возражаешь? Просто хочу напомнить себе, как ты застенчива на людях.
Мисти, чувствуя в словах Леона какой-то подвох, настороженно посмотрела на экран. Увидев концерт Флэша, она сначала недоуменно нахмурилась, а затем ее сердце ухнуло куда-то вниз, потому что она поняла, что это за концерт. Тогда она была не похожа сама на себя, в узком коротком платьице, которое скорее открывало, чем скрывало ее фигуру. Но не от этого, даже спустя два года, бросало ее в пот, а от танцев, которые она исполняла в каком-то забытьи – смелые и откровенные движения плеч, бедер, ног. Это был один из тех моментов, которые встречаются в жизни каждого человека и о которых вспоминают не иначе как со стыдом и ужасом. Моменты, о которых хочется забыть навсегда, хочется пожалеть о том, что время нельзя повернуть вспять.
– Пожалуйста, выключи! – взмолилась Мисти.
