В ноздре пирамидона - [4]
Жена Анциферова - Катя - сидела со своей подругой Макаровой на диване - смотрели телевизор. Вдруг фильм прервался, и на экране вспыхнул черный круг. Женщины вздрогнули от ужаса и впились глазами в телевизор. Появился диктор и бесстрастным голосом произнес, что час назад при невыясненых обстоятельствах был убит Сергей Сергеевич Анциферов, скульптор-надомник, известный всей области мастер-умелец. Имеющих какие-либо сведения, касающиеся убийства, просим сообщить в горотдел милиции. Показали фотографию убитого, но женщины ее не видели: Екатерина Анциферова билась в истерике, а Макарова успокаивала ее, поливая водой из ковша...
На следующий день приехал из годовой командировки Макаров. "Какой ты красивый", - радостно проговорила Макарова, обнимая мужа, но вдруг закусила нижнюю губу и обернулась на сидящую в кресле подругу. "Я слышал", предупредил жену Макаров и покрутил на указательном пальце черную кожаную шляпу...
"Успокойся, Катя. Нужно держаться", - сказал Макаров и легонько хлопнул ее по заду, как, бывало, делал покойник. Катя посмотрела на Макарова и отшатнулась: на деревянном лице его тускло светили выпуклые глаза, отливая в зрачках серебром; тонкогубая улыбка лишь подчеркивала жуткое выражение глаз. "Пойдем, Катя", - мягко сказал Макаров и взял Анциферову за руку...
В доме был прохладный полумрак. Дверь кабинета покойного мужа была распахнута. В кабинете кто-то сидел в кресле мужа и курил. "Ой!" - сказала Катя. "Не бойся, - успокоил ее Макаров, - это свои". Катя вцепилась в руку спутника. В кресле сидел Сысоев, убитый десять месяцев назад. "Это Сы..." сказала Катя и рухнула на пол. "Да, Сысоев", - подтвердил человек в кресле и затянулся. Через спинку стула рядом с креслом был перекинут черный плащ, на столе у пепельницы лежала черная шляпа. "Ну, как дела, Макаров?" спросил Сысоев. "В порядке", - ответил Макаров, взял шляпу со стола и надел на Сысоева. "Пора убираться, - добавил он, - минут через сорок нагрянет милиция". Сысоев взял со стола картонку с пластилиновыми фигурками и поставил на пол. Они быстро стали уменьшаться, уменьшились соответственно пластилиновому газику, прыгнули в него, и тут вошла милиция.
"Еще одна жертва", - прохрипел майор с рыжими усами. "Насильственная смерть наступила полчаса назад", - сказал врач и задумчиво постучал по коробке с пластилином...
СВЕРНУ В КАКУЮ-ТО ПОДВОРОТНЮ
Сверну в какую-то подворотню - там будет колодец двора, подниму голову и увижу Большую Медведицу и Полярную звезду. Запомню, где Север, - выйду из подворотни и пойду прямо на Север. На пути окажется афишная тумба, я вскарабкаюсь на нее и спущусь с другой стороны; на пути окажется дом - я влезу на крышу по водосточной трубе (труба будет плохо прикручена, и я смогу упасть, но не упаду), я влезу на крышу и посмотрю вверх: "Да, я взял правильное направление", - и спущусь по пожарной лестнице. На пути моем будет городское озеро (наверное, Останкинский пруд), я подойду к берегу и найду лодку(плавать я не умею). Я переплыву озеро - на пути у меня будет Останкинская башня: я куплю билет на смотровую площадку, а там, на площадке, скажу работникам телебашни, что я монтажник и должен проверить, как закреплен флаг, - мне откроют дверь к винтовой лестнице; я поднимусь к мачте, на которой держится флаг, и спущусь с северной стороны: я узнаю ее по флюгеру, который рядом с флагом (потому что небо будет в тучах), я спущусь по сизальскому канату: один конец привяжу к башне, а другим себя за ноги и прыгну, канат длиной 536 метров - на метр короче башни. Внизу я отвяжу себя и пойду через парк, там я перелезу через двадцать деревьев и два забора и выйду на окружную дорогу, рядом с постом ГАИ, я подожду, когда зажжется зеленый, и выйду за город. А там все просто, там будут леса и дороги, там уже легко... там уже до Севера рукой подать, до Севера, до Северного полюса, где Полярная звезда висит низко-низко и прямо-прямо над головой.
АППАРАТ СОЧУВСТВИЯ
Алкен шла как обычно, быстро семеня прямыми ногами. Я в это время сидел на крыше и все видел. Она подошла к киоску "Мороженое", купила пачку "Явы" за сорок копеек, зашла за будку и стала курить. Я спустился по водосточной трубе и подкрался к ней поближе. Лицо ее с большими глазами и припухлыми чуть-чуть губами было печально. Она грызла спичку, держа ее у рта левой рукой, в тонких пальцах правой была потухшая сигарета. Мне показалось, что Алкен сейчас заплачет. Сердце мое судорожно забилось, и я сам чуть не заплакал, но объявиться не решился, стоял и смотрел, боясь, что она сейчас уйдет. Алкен что-то мучило, я хотел знать, что тревожит ее сейчас, что заставляет печалиться. Она вдруг подняла глаза, глядя прямо в мою сторону (у нее очень чуткая нервная система), что я даже не успел настроить аппарат сочувствия. Алкен скользнула по мне взглядом, но меня не увидела. Глаза ее застилали слезы. В смятении я сильно сжал аппарат рукой, так, что он треснул. "Плевать", - равнодушно подумал я, бессмысленно посмотрел на него, не понимая, зачем он мне нужен. "Как бездушный аппарат может помочь человеку?" - вдруг пронзила меня острая и гневная мысль, я сильно разозлился, сильно размахнулся и бросил аппарат в сторону парка. Невольно провожая его взглядом, я вдруг увидел, что аппарат изменил направление на противоположное и летит прямо на меня. Он летел очень быстро, так, что я едва успел пригнуться. Пролетев надо мной, аппарат вдруг ударил в спину толстого дядьку в кожаном пальто - так сильно, что дядька подскочил на полметра, пальто у него расстегнулось, и из внутренних карманов его стали выскакивать светлые бумажные листочки. Выскочив из карманов, бумажки взмыли вверх и, выстроившись клином, стали пикировать на прохожих, влетая им прямо в руки. Я посмотрел на Алкен - и Алкен держала в руках листочек.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.