В незнакомой комнате - [14]

Шрифт
Интервал

. Он проезжает мимо, не обратив на них ни малейшего внимания. Дорога становится круче, они снова спускаются от самой высокой точки в горной гряде, солнце садится за вершины.

Оборотной стороной крайней усталости является слабость настолько острая, что становится совершенно безразлично, где ты и что делаешь. К вечеру эта слабость накатывает на него неотвратимо, он чувствует апатию, напоминающую сон. При свете полной луны он проходит мимо лошади на лугу. Никакая другая картинка из этого путешествия не представляется ему такой редкой и такой яркой: зеленая трава, похожая на блестящее оперение, мирно дремлющее животное в профиль, белый круг луны над головой, словно Бог. Уж теперь-то они точно скоро должны быть на месте. Но наступает ночь, нигде ни огонька, а они продолжают идти.

— Все, хватит, — говорит он Райнеру. — Почему мы не можем остановиться?

— Здесь? — Райнер оглядывается вокруг. Даже его искаженное и покрытое трещинами лицо не может скрыть искушения, но он не сдается: — Мы ведь совсем близко и проделали такой долгий путь.

У подножия горы дорога выравнивается, уже скоро, уже скоро. Они идут не останавливаясь, потому что если присядут, то не смогут встать. На дамбе птицы взлетают, когда они проходят мимо, их дикие крики в ночи как голос земли, призывающий: остановитесь, остановитесь немедленно. Они не останавливаются, окружающий пейзаж теперь движется по собственной воле, его движение не имеет никакого отношения к их ходьбе, высоко над головой звезды незаметно складываются в таинственные узоры, идеальный круг луны катится, будто потерянный обруч, и исчезает. Ближе к полуночи они ощущают подъем дороги, и впереди становятся различимы низкие плоские контуры и разбросанные тусклые огни города. Где-то залаяла собака, ее лай подхватывают другие, волна рычания и воя несет их по улицам — кто эти бродяги, вторгшиеся из темноты?

Дорожный указатель. Они следуют ему. Пройдя через город, выходят из него с противоположной стороны. Дорога уходит вниз, в узкое ущелье, и пересекает реку; в нижней точке они добредают до погруженного во тьму кемпинга, состоящего из разбросанных бунгало. Звонят, кто-то выходит, они слишком устали, чтобы разбивать палатку, поэтому снимают комнату и валятся на кровать.

— Мы это сделали, — говорит Райнер, — мы смогли.

Но подсознательно он понимает, что слишком туго натянул поводья.


Здесь они проводят два дня. Утром, выбравшись из бунгало, расставляют на траве палатку. Кемпинг окружен лесной полосой, за ним река, темным пивом текущая между скал.

Теперь они почти не разговаривают. Оба пришиблены этим долгим переходом, их ноги в ссадинах, мышцы болят, кожа на спинах стерта тяжелыми рюкзаками. Но реагируют они на этот эксперимент совершенно по-разному. Райнер кажется помолодевшим, для него цель состояла в том, чтобы перебороть свою слабость, и цель была достигнута. Он уже планирует следующий этап их путешествия. По хорошей дороге, если идти весь день, они могут достичь некоего места. Между этим местом и конечным пунктом второй петли, то есть второго этапа их маршрута, находится горная гряда, через которую не проложено дорог. Если они немного изменят маршрут и возьмут чуточку южнее, то попадут на дорогу, которая прямиком приведет их туда, куда они стремятся попасть, но это слишком просто.

— Давай пойдем через горы, — предлагает Райнер. — Два, ну три дня, и мы на месте.

Я тупо смотрю в карту.

— Я бы предпочел более длинные переходы, — говорит Райнер. — Как этот последний. Что ты думаешь? Набираемся сил, совершаем большой бросок, потом несколько дней отдыхаем.

Он кивает, отворачивается, что-то отмерло у него внутри. Усталость от долгого перехода никогда не уйдет из тела, она пробрала его до самых костей. Он бродит вокруг кемпинга, пытаясь воспрянуть, думает обо всем и ничего не может решить, он стирает в реке одежду и раскладывает ее на камнях сушить. Потом сидит на солнце, слушая журчание воды, читает. В чужой комнате ты должен опорожнить себя для сна. Пока не опорожнил, то, что есть в тебе, — ты. Если опорожнил себя для сна, тебя нет. А когда наполнился сном, тебя никогда не было. Слова доходят до него откуда-то издалека. Он откладывает книгу и разглядывает необычных длинноногих насекомых, снующих по поверхности реки, они лихорадочно мечутся взад-вперед, проживая всю свою жизнь на пространстве, ограниченном метром-двумя, они ничего не знают о нем и его невзгодах, даже сейчас понятия не имеют, что он наблюдает за ними, их отличие от него абсолютно.

* * *

Владелец кемпинга — толстый мужчина по имени Джон. Он рассказывает им о великолепном виде, который открывается с места, расположенного в полутора часах ходьбы. Не пропустите, это действительно нечто! Добравшись туда, они видят, что он их не обманул, вид и впрямь потрясающий, река, на берегу которой они живут, переливается через утес и исчезает в бездонной пропасти. Он ложится на живот и заглядывает за край утеса. Водопаду не видно конца. Ошеломляющее, головокружительное низвержение воды своей неотвратимостью напоминает смерть.

Он отползает от края, встает на ноги и видит, что Райнер стоит немного поодаль на валуне у самого края обрыва, наклонившись над бездной. Не оформленное в слова, в голове его мелькает смутное желание столкнуть. Короткое, без усилия, движение рук, и его нет. Откуда эта мысль об убийстве, всплывшая так обыденно среди обрывков повседневных размышлений и снова куда-то исчезнувшая?


Еще от автора Дэймон Гэлгут
Добрый доктор

Дэймон Гэлгут (р. 1963) — известный южноафриканский писатель и драматург. Роман «Добрый доктор» в 2003 году вошел в шорт-лист Букеровской премии, а в 2005 году — в шорт-лист престижной международной литературной премии IMPAC.Место действия романа — заброшенный хоумленд в ЮАР, практически безлюдный город-декорация, в котором нет никакой настоящей жизни и даже смерти. Герои — молодые врачи Фрэнк Элофф и Лоуренс Уотерс — отсиживают дежурства в маленькой больнице, где почти никогда не бывает пациентов. Фактически им некого спасать, кроме самих себя.


Арктическое лето

«Арктическое лето» – так озаглавил свой последний роман классик английской литературы XX века Эдвард Морган Форстер. В советское время на произведения Форстера был наложен негласный запрет, и лишь в последние годы российские читатели получили возможность в полной мере оценить незаурядный талант писателя. Два самых известных его романа – «Комната с видом на Арно» и «Говардс-Энд» – принесли ему всемирную славу и входят в авторитетные списки лучших романов столетия.Дэймон Гэлгут, сумевший глубоко проникнуться творчеством Форстера и разгадать его сложный внутренний мир, написал свое «Арктическое лето», взяв за основу один из самых интересных эпизодов биографии Форстера, связанный с жизнью на Востоке, итогом которого стал главный роман писателя «Путешествие в Индию».


Рекомендуем почитать
Шлимазл

История дантиста Бориса Элькина, вступившего по неосторожности на путь скитаний. Побег в эмиграцию в надежде оборачивается длинной чередой встреч с бывшими друзьями вдоволь насытившихся хлебом чужой земли. Ностальгия настигает его в Америке и больше уже никогда не расстается с ним. Извечная тоска по родине как еще одно из испытаний, которые предстоит вынести герою. Подобно ветхозаветному Иову, он не только жаждет быть услышанным Богом, но и предъявляет ему счет на страдания пережитые им самим и теми, кто ему близок.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Пожать руку Богу

Язвительный, остроумный и необыкновенно полемичный «Человек без страны». Парадоксальное эссе «Храни вас Бог, доктор Кеворкян!» и беседы о писательском ремесле «Пожать руку Богу», впервые публикующиеся на русском языке.В этих трудноопределимых в жанровом отношении произведениях талант Воннегута сверкает всеми своими гранями: вымысел переплетается с реальностью, иронию внезапно сменяет серьезный тон, а на первый план снова и снова выходят «вечные» вопросы – о жизни и смерти, о творчестве и о времени, которое определяет судьбу.


Путешествие в Индию

Один из самых значительных английских романов ХХ века, экранизация которого собрала целый букет престижных премий. Роман, который произвел своим появлением эффект разорвавшейся бомбы.Молодая англичанка вместе с группой туристов осматривает местную достопримечательность — Марабарские пещеры, а после экскурсии неожиданно обвиняет в домогательствах одного из своих спутников — молодого, интеллигентного, блестяще образованного врача-индийца. Банальная на первый взгляд история мгновенно сводит на нет те отчаянные усилия, которые делают благожелательно настроенные представители английского и индийского общества для взаимного сближения.Два мира сталкиваются насмерть в этом блестящем, горьком и безысходном романе: мир европейских колонизаторов и индийской интеллигенции.


Звук и ярость

Одна из самых прославленных книг XX века.Книга, в которой реализм традиционной для южной прозы «семейной драмы» обрамляет бесконечные стилистически новаторские находки автора, наиболее важная из которых – практически впервые со времен «Короля Лира» Шекспира использованный в англоязычной литературе прием «потока сознания».В сущности, на чисто сюжетном уровне драма преступления и инцеста, страсти и искупления, на основе которой строится «Звук и ярость», характерна для канонической «южной готики». Однако гений Фолкнера превращает ее в уникальное произведение, расширяющее границы литературной допустимости.


Маленький принц. Цитадель

«Цитадель» – самое необычное произведение Экзюпери, ставшее вершиной его художественной философии. «Цитадель» «возводилась» писателем в течение многих лет, но так и не была завершена.Эта книга о человеке и его душе… Она глубока настолько, что каждый непременно найдет на ее страницах что-то близкое своей судьбе и жизни. Это действительно книга на все времена!В издание также включена сказка «Маленький принц».