В неладах - [6]
Тяжело вздохнувъ, Потроховъ побѣжалъ въ прихожую одѣваться.
Когда онъ сбѣгалъ съ лѣстницы, въ головѣ его все перепуталось: жена, вексель, ложа, цитра, икра, подушка. Все это вертѣлось въ его глазахъ, какъ въ калейдоскопѣ.
— Извозчикъ! — закричалъ онъ, выбѣжавъ на подъѣздъ. — На Царскосельскій вокзалъ!
V
Жена и вексель не выходили изъ головы Потрохова, пока онъ ѣхалъ на извозчикѣ до вокзала.
„Протестуютъ вексель у нотаріуса — сраму не оберешься. Что про меня говорить будутъ въ рынкѣ? Вѣдь это мараный купецъ… Поди, разсказывай потомъ, какъ это случилось, что не уплатилъ вовремя по векселю — никто не повѣритъ, — разсуждалъ онъ, — Ахъ, женушка, женушка! Какъ ты меня подкузмила. Впрочемъ, вотъ что я сдѣлаю: сейчасъ на вокзалѣ въ буфетѣ напишу въ лавку письмо, чтобы приказчики уплатили по векселю, и пошлю письмо съ посыльнымъ. Посыльныхъ на вокзалѣ много. А ужъ приказчики къ пяти-то часамъ навѣрное ужъ двѣсти-то рублей наторгуютъ“.
Онъ подъѣхалъ къ вокзалу, быстро разсчитался съ извозчикомъ, вбѣжалъ по ступенькамъ, но тотчасъ-же узналъ, что поѣздъ черезъ двѣ минуты отходитъ. Писать и посылать съ посыльнымъ не было уже возможности, не оставаясь до слѣдующаго поѣзда. Онъ успѣлъ только взять билетъ и вскочилъ въ вагонъ, который тотчасъ-же и тронулся.
„Пошлю изъ Царскаго телеграмму въ лавку, чтобы приказчики заплатили по векселю“, — утѣшалъ себя Потроховъ, сидя въ вагонѣ.
Но и это онъ сдѣлать забылъ, благодаря женѣ. Выходя въ Царскомъ Селѣ изъ вагона, онъ носъ къ носу столкнулся на станціи съ женой. Жена была съ саквояжемъ, съ маленькой подушкой и съ цитрой. Она ужъ возвращалась въ Петербургъ и сидѣла на скамейкѣ въ ожиданіи поѣзда.
— Грушенька! — крикнулъ онъ и со всѣхъ погъ бросился къ женѣ.
Жена сдвинула бровки, нахмурилась и сквозь зубы произнесла:
— А, такъ вы слѣдить?.. По пятамъ бѣгать?.. Но вѣдь это безполезно… Я все равно сбѣгу…
— Другъ мой… — радостно началъ Потроховъ, подсаживаясь къ ней.
— Пожалуйста безъ восторговъ… Языкъ вашъ говоритъ: „другъ мой“, а на душѣ у васъ лавка и приказчики, а вовсе не жена. Вы и за мной прибѣжали сюда только потому, что вы скандала боитесь, что вотъ всѣ заговорятъ, что я ушла отъ васъ вслѣдствіе жестокаго обращенія.
— Да какое-же жестокое обращеніе, Грушеночекъ, если я не знаю, какъ къ тебѣ подладиться. Давеча я разлетѣлся домой на всѣхъ парусахъ съ ложей въ театръ, со свѣжей икрой и вдругъ объявляютъ, что нѣтъ моей милой Грушеньки, что уѣхала въ Царское Село. Я былъ потрясенъ, я былъ…
— Не орите такъ! На насъ посторонніе смотрятъ. Что вы актера-то изъ себя разыгрываете? — оборвала Потрохова жена и тихо прибавила:- Дуракъ…
— Все, все забылъ для тебя… — произнесъ нѣсколько сдержаннѣе Потроховъ. — Все дѣло бросилъ, только-бы угодить тебѣ. Завтра мы поѣдемъ въ театръ, въ субботу въ циркъ, а въ воскресенье я возьму для тебя парныя сани на извозчичьемъ дворѣ, и мы поѣдемъ по островамъ кататься. Подъ сѣткой лошади будутъ, подъ голубой сѣткой и у кучера шапка бархатная съ уголками.
Жена сидѣла, отвернувшись отъ него, и тихо говорила:
— Ничего мнѣ этого теперь не надо, рѣшительно не надо. Я все-равно отъ васъ сбѣгу. Только вѣдь несчастіе сдѣлало, что я домой возвращаюсь, а то ни за что на свѣтѣ не вернулась-бы. Дура Голубкова опять съ мужемъ сошлась и переѣхала изъ Царскаго къ намъ въ Петербургъ.
— Вотъ видишь, видишь! Даже ужъ такая забубенная женщина, какъ Голубкова, и та обратно подъ крыло къ мужу вернулась, — подхватилъ Потроховъ. — А ты-то чего козыришься? Тебѣ-то чего бѣжать? Тихая, скромная жена, которая до сихъ поръ воды не замутила… Я про тебя…
— Ну, не расхваливай, не расхваливай… Былая скромна, да не умѣлъ ты это цѣнить. А теперь я все-равно сбѣгу, я терпѣніе потеряла. Пріѣдемъ въ Петербургъ, и я съ вокзала прямо къ Голубковой. Она хоть и сошлась съ мужемъ, но на два-три дня-то все-равно меня пріютитъ, пока я паспортъ себѣ выхлопочу у полиціи.
— Нѣтъ, Грушенька, ты этого не сдѣлаешь! — произнесъ Потроховъ.
— Сдѣлаю, — пробормотала жена.
— Не сдѣлаешь, если узнаешь, сколько я дѣла торговаго изъ-за тебя опустилъ.
— Сдѣлаю. Что мнѣ торговое дѣло! Плевать я хочу на торговое дѣло!
Тутъ Потроховъ опять вспомнилъ про вексель, хотѣлъ посылать телеграмму въ лавку, но раздался звонокъ, возвѣщающій, что поѣздъ отходитъ изъ Павловска. Времени для телеграммы не оставалось. Жена, а вслѣдъ за ней и Потроховъ бросились на платформу.
Вотъ Потроховы въ вагонѣ. Потроховъ сидѣлъ рядомъ съ женой совсѣмъ растерянный. Обѣщаніе жены, что она прямо съ вокзала поѣдетъ къ Голубковой, не давало ему покоя. Жена дулась и сидѣла, отъ него отвернувшись. Наконецъ, онъ произнесъ:
— Куда-же я дѣну ложу и свѣжую икру, которыя я купилъ для тебя?
— Ложу продашь, а икру самъ съѣшь, — былъ отвѣтъ.
Пауза. Потроховъ соображалъ, и наконецъ заискивающе и покорно сдѣлалъ предложеніе:
— Ангелъ мой, но не лучше-ли тебѣ сейчасъ ѣхать со мной домой и испытать два-три дня, какъ я перестрою для тебя жизнь? Вѣдь Голубкова не уйдетъ. Ты всегда къ ней успѣешь переселиться. Да наконецъ, неизвѣстно, приметъ-ли тебя на житье мужъ ея.
Аграфена Степановна начала сдаваться.
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых, в Париж и обратно.
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Глафира Семеновна и Николай Иванович Ивановы — уже бывалые путешественники. Не без приключений посетив парижскую выставку, они потянулись в Италию: на папу римскую посмотреть и на огнедышащую гору Везувий подняться (еще не зная, что по дороге их подстерегает казино в Монте-Карло!)
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В книгу вошли избранные произведения одного из крупнейших русских юмористов второй половины прошлого столетия Николая Александровича Лейкина, взятые из сборников: «Наши забавники», «Саврасы без узды», «Шуты гороховые», «Сцены из купеческого быта» и другие.В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
Лейкин, Николай Александрович [7(19).XII.1841, Петербург, — 6(19).I.1906, там же] — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра». Большое влияние на творчество Л. оказали братья В.С. и Н.С.Курочкины. С начала 70-х годов Л. - сотрудник «Петербургской газеты». С 1882 по 1905 годы — редактор-издатель юмористического журнала «Осколки», к участию в котором привлек многих бывших сотрудников «Искры» — В.В.Билибина (И.Грек), Л.И.Пальмина, Л.Н.Трефолева и др.
«И с кем это старуха разговоры разговаривает?» – недоумевал отставной солдат, сидя за починкою старого сапога в одном из гнилых, сырых петербургских «углов» и слушая, как за ситцевой занавеской другого «угла» с кем-то ведет разговоры только что перебравшаяся новая жилица-старуха.«Кажись, – думал солдат, – никого я у нее не приметил, а разговаривает?»И он прислушивался.Новая жилица вбивала в стену гвоздь и действительно с кем-то разговаривала. …».
«Близко то время, когда окончательно вымрут те люди, которые имели случаи видеть буйное движение шоссейных дорог или так называемых каменных дорог тогда, когда железные дороги не заглушали еще своим звонким криком их неутомимой жизни…».
«– Ничего подобного я не ожидал. Знал, конечно, что нужда есть, но чтоб до такой степени… После нашего расследования вот что оказалось: пятьсот, понимаете, пятьсот, учеников и учениц низших училищ живут кусочками…».
В первый том наиболее полного в настоящее время Собрания сочинений писателя Русского зарубежья Гайто Газданова (1903–1971), ныне уже признанного классика отечественной литературы, вошли три его романа, рассказы, литературно-критические статьи, рецензии и заметки, написанные в 1926–1930 гг. Том содержит впервые публикуемые материалы из архивов и эмигрантской периодики.http://ruslit.traumlibrary.net.
В восьмом (дополнительном) томе Собрания сочинений Федора Сологуба (1863–1927) завершается публикация поэтического наследия классика Серебряного века. Впервые представлены все стихотворения, вошедшие в последний том «Очарования земли» из его прижизненных Собраний, а также новые тексты из восьми сборников 1915–1923 гг. В том включены также книги рассказов писателя «Ярый год» и «Сочтенные дни».http://ruslit.traumlibrary.net.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.