В некотором царстве… Сборник рассказов - [53]

 Прошла неделя, месяц, но Саша не отвечала. Терзаемый сомнениями он все же написал ей сам: "Как успехи на парашютном поприще?" Но она молчала. Саша проявилась только к Новому году: "У меня уже три прыжка, я чувствую себя на седьмом небе". Не в силах больше себя сдерживать, Аксенов махнул на все рукой, отстучал в ноутбуке : "Давайте встретимся, я очень хочу вас видеть!". Ответ был коротким и сокрушительным, как выстрел из гаубицы: "С удовольствием!"

 "Все меньше шансов остается встретить, все больше шансов что-то потерять". Эти слова из песни для Миши давно уже стали гимном, а тут такая удача! К чему бы это? Аксенов был в какой-то степени фаталист – ничего не происходит случайно – или подарок судьбы или западня. Но в отличие от истинных фаталистов не верил, что судьба предопределена сверху. У человека всегда есть выбор. Но все это лишь промелькнуло в голове захмелевшего от счастья Миши.

 Итак, встреча. Нужно чем-то заинтриговать, поразить Сашу. Но чем? Аксенов вдруг испугался. Он чувствовал себя раскованно при случайной, ни к чему не обязывающей встрече, теперь же предстоит решить сложную задачу. Повернуть судьбу.

Нужно тщательно продумать как себя вести, о чем говорить. Да, вот о чем говорить с современной девушкой? Многие из них не подозревают даже, что Земля круглая. Однако слушала она меня очень внимательно, тем и зацепила. Хотя, молодое тело- тоже дело!

 Не о политике же разговаривать? Аксенов считал себя умеренным либералом и страшно не любил коммунистов. А потому, перейдя на политические темы, мог ненароком сорваться на нецензурную лексику. Ругаются все, но как-то неудобно сразу демонстрировать глубокие познания русского мата. Впрочем, угождать Саше тоже ни к чему. Надо оставаться самим собой. Это, во-первых, а во-вторых…О чем раньше говорили на свиданиях? О книгах. Как выразился один писатель – читающий человек может общаться с кем угодно, а нечитающий только с себе подобными. Вот.

 Книги Миша в последнее время брал в руки редко, предпочитал газеты и интернет, но все же почитывал. Ларсон, Акунин, Глуховский, Браун, кто там еще сегодня на слуху? Ну да, можно, например, поговорить о последней книге Глуховского "Будущее". Хотя, о чем там говорить, чушь несусветная. Или все-таки не стоит искушать судьбу, к чему связываться с молодой, наверняка не опытной во всем барышней? Найти себе толстомясую ровесницу и успокоиться.

 Про толстомясую подругу, Миша, конечно, пошутил. Он очень боялся крупных женщин, по своему жизненному опыту знал, что они ужасно невоздержанны в сексе и больно дерутся. Секс Миша любил, но не до такой же степени. К тому же новое никогда не сравнится со старым. Градус жизни понижать нельзя, это смертельно опасно!

 Довольно хмыкнув своему философскому выводу, Аксенов остановился, чтобы закурить и только тогда заметил, что топчется возле гипермаркета, на втором этаже которого находился книжный магазин. Ну вот и славно.

 Бросив окурок мимо урны, поднялся по эскалатору. Книжные развалы всегда вызывали в нем двойственные чувства: с одной стороны он с радостью впитывал воздух, наполненный умными мыслями и приключениями, с другой – все эти печатные тома напоминали ему о его невежестве, ведь за всю свою долгую жизнь Миша не прочитал и четверти того, что следовало бы прочитать образованному человеку.

 Медленно прохаживаясь между стеллажами, Аксенов думал о Саше. Кто ей может быть интересен? Толстая, Коржаков, Улицкая…

 -Вы что нибудь ищите?– прилип к нему маленький черноглазый продавец. Взбитые, словно шваброй волосы образовывали на его голове маленькие рожки.

 Гастарбайтер, неприязненно подумал Миша, даже в культурном заведении от них продыху нет. Прям натуральный чертик. О, да у него голубые глаза! Может, и не гастарбайтер.

 -Да я, собственно....– замялся Аксенов.– Все давно прочитано, нужно что-нибудь эдакое, философское.

 -Понимаю,– приложил сухие пальцы ко рту продавец,– я вас очень понимаю. Вот, остался последний экземпляр.

 Чертик протянул Мише черно-белую книжку, на обложке которой красовался портрет Йозефа Геббельса. Впалые глаза известного фашиста глядели как из могилы.

 -Единственное художественное произведение министра пропаганды Третьего Рейха, написанное им в 1923 году. Называется "Михаэль. Германская судьба в дневниковых листках". В интернете по поводу этой книги развернулась целая баталия. Могу вас заверить, ничего экстремистского в ней нет, а общечеловеческой философии хоть отбавляй. Берите, не пожалеете.

 Мишу удивило даже не то, что Геббельса так просто предлагают в магазине, в конце – концов, чтобы там не говорили крайние либералы, живем в свободной стране, а то, что на книге значилось: проза великих. Однако, смелое издательство.

 Открыв книгу, Аксенов узнал, что смелое издательство называется "Алгоритм". Вовремя подсуетились, в стране как раз резко выросли националистические настроения. А тут Геббельс. Впрочем, для дурака и кочерга молитвенник. Хрен ли голову в песок прятать? Нужно читать и анализировать все, что доступно. Молодцы! Михаэль, а я Миша, забавно.

 -Беру!– махнул рукой как саблей Аксенов, прикидывая, что теперь-то с Сашей точно будет о чем поговорить. Молодежь обожает остренькое. Здесь не промахнешься.