В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [162]

Еще один важный вывод был сделан Б. Л. Дзердзеевским в докладе в Риме. Он указал на то, что изучаемые с помощью статистики различных ЭЦМ колебания циркуляции и климата сильнее всего проявляются и вместе с тем имеют наибольшее значение в аридных (засушливых) климатах. Хорошо известно, как велики были колебания климата в историческую эпоху, например, в Северной Африке и в Передней Азии и какое значение они имели для хозяйства государств, расположенных на этих территориях.

Все эти примеры показывают, какое универсальное значение имела классификация ЭЦМ, разработанная сначала в Институте теоретической геофизики и затем в Институте географии АН СССР, и с какими фундаментальными задачами метеорологии она была связана. Мы уже видели ранее, что умение ставить и формулировать актуальные задачи геофизики всегда отличало Б. Л. Дзердзеевокого.

Заметим также, что позднее он довел свой календарь ЭЦМ до 1970 г., так что теперь каждый исследователь атмосферных процессов большого масштаба всегда имеет возможность сравнить свои анализы с типами циркуляции, описывающими северное полушарие в целом. Терпеливый труд, вложенный в этот календарь Б. Л. Дзердзеевским, еще поможет будущим поколениям ученых в их повседневной работе и в объединении (гомогенизации) их результатов.

Мы не будем здесь останавливаться на истории развития этой идеи Б. Л. Дзердзеевского, тем более, что она хорошо освещена в ряде статей. Упомянем лишь, что он смог получить хорошее подтверждение своей основной концепции единого, охватывающего все полушарие механизма циркуляции таким новейшим методом, как спутниковые наблюдения (кумулятивные фотографии) облачности. В статье 1971 г., используя также материалы фотографий за 1967–1968 гг., он показал, что меридиональные типы циркуляции связаны с характерными обширными, но расчлененными массивами облачности в умеренных широтах и большими «просветами» у полюса и в субтропиках. При зональном же типе такой организации облачности не обнаружилось, облака в это время гораздо более однородным образом распределены над материками и океанами. Эта работа о новой интерпретации ЭЦМ, к сожалению, появилась в печати уже после смерти Б. Л. Дзердзеевского.

Большую практическую важность имели работы Б. Л. Дзердзеевского о метеорологии засухи как в ее макроклиматическом, так и микроклиматическом аспектах. Эти исследования были организованы им как в Институте географии, так и в созданной для этого Комплексной научно-исследовательской экспедиции, работавшей в 1951 г. в Прикаспии и изучавшей микроклимат степного и полупустынного ландшафта этого района. Эти исследования, очень важные для установления норм орошения, селекционной работы и пр., были посвящены в значительной мере и изучению суховеев. К их генезису Б. Л. Дзердзеевский подошел тогда также с макросиноптической точки зрения, связав их с притоком сухих воздушных масс при меридиональных типах циркуляции. Он отверг старую гипотезу А. И. Воейкова о прогревании опускающегося воздуха как источнике повышенной температуры и сухости суховея. Б. Л. Дзердзеевский связал последний с вторжениями арктического воздуха. Тем самым был поставлен вопрос о механизме трансформации прежнего холодного воздуха в теплый, о тепловом балансе и подобных процессах, могущих создать суховейный комплекс. Именно поэтому в экспедиции Института географии было обращено такое большое внимание на тепловой баланс поля и, впервые в науке в столь обстоятельном виде, на тепловой баланс лесных ценозов, включая наблюдение за испарением и испаряемостью в них.

Многочисленны были и популярные статьи и брошюры Б. Л. Дзердзеевского на разнообразные метеорологические темы, чаще всего рассказывающие об основной проблеме – движении и переменах атмосферы. Последнюю он образно назвал в заглавии одной из своих брошюр «Воздушный океан». Неоднократно он обращался и к своей любимой «малой» теме – фотографированию характерных облачных форм. В последние годы (1964–1970 гг.) многие из своих популярных выступлений Б. Л. Дзердзеевский посвятил актуальному вопросу о сверхдолгосрочном прогнозе колебаний климата. Лично для него этот вопрос был особенно живым с тех пор, как большое потепление в Арктике в 1930–1940 гг., столь способствовавшее тогда ее экспедиционному исследованию, сменилось постепенным похолоданием.

Б. Л. Дзердзеевский принимал участие в многочисленных конференциях и рабочих комиссиях, составлял отчеты о них, писал многочисленные отзывы, рефераты и обзоры, вложив в них и свою богатую эрудицию и трудолюбие. Много раз он докладывал результаты своих работ, а также исследований советских географов и синоптиков на зарубежных симпозиумах – от Мадрида до Мельбурна, где в успехе у слушателей и при защите своих взглядов ему очень помогало отличное знание языков, в том числе польского, немецкого, болгарского и чешского. И в этом, на первый взгляд, менее важном «лингвистическом» обстоятельстве проявился ученый той классической школы, которая придавала столь большое значение широте взглядов и познаний, разнообразию интересов и запросов и умению связывать воедино выводы, полученные весьма разнообразными научными методами. В своих поисках решения фундаментальных задач динамики атмосферы он понимал, что частичный успех в изучении основных проблем атмосферы может значить больше, чем крупный прогресс в каких-либо очень частных вопросах, такой, какой нередко прельщает ученых молодого поколения метеорологов. Может быть, именно этот вывод, что в науке об атмосфере следует обращать внимание, прежде всего, на ее главные проблемы, подчиняя их изучению решение вторичных и вспомогательных задач и в то же время пользуясь самой разнообразной методикой исследования всех масштабов – камерального, статистического, классификационного, экспериментального, экспедиционного и т. п., и является важнейшим итогом, к которому нас приводит знакомство с научной биографией Б. Л. Дзердзеевского и с тем огромным вкладом, который он внес в науку об атмосфере на всех ступенях ее развития в СССР.