В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [159]
И еще: «Отважимся дать совет: ищите следы подпрудных озер и йокульлаупов, ищите гигантскую рябь течения, и вы сможете решить многие из своих проблем. Дилювиальные образования развиты много шире, чем думают многие из нас, и чтобы их находить, недостает лишь одного – знания того, что именно надо искать. Первооткрыватель Мизульских «потопов» Бретц тоже не догадывался о существовании гигантской ряби течения; потратив годы на изучение скэбленда, он нигде не заметил этих форм. Зато узнав о них от других, он кинулся в поле и обнаружил рябь течения, причем сразу в 40 местах».
М. Г. Гросвальд на Южном географическом полюсе, база Скотт-Амундсен. 1974-1975.
«Моя задача на ближайшую пару лет (дальше я принципиально не планирую) – написать книгу о великих оледенениях материков и океана… Хотелось бы, чтобы эта работа создала новый стандарт в палеогляциологии, положив конец тупиковым спорам о природе валунных суглинков, грядового рельефа или подводных трогов и подорвала слепую веру в непогрешимость датировок по С>14, OCL (optically stimulated luminescence) и в разные догмы, мешающие развитию ледниковой теории… Это свойство палеореконструкций – их внутренняя и внешняя увязанность, или consistency, непротиворечивость – для подлинного эксперта имеет наивысшее значение, и если ее нет, то ничто такую реконструкцию не спасет – ни длинные списки датировок, ни авторитет маститых исполнителей…[30]».
М. Г. Гросвальд перевел на русский язык около десятка книг по гляциологии и истории ледниковой теории («Тайны ледниковых эпох» Джона и Кэт Имбри, «Физику ледников» У. С. Б. Патерсона, главы из известного учебника Р. Дж. Райса «Основы геоморфологии» с комментариями переводчиков, и др.). Как популяризатор науки он написал несколько книг в известной серии «Наука о Земле», принял участие в написании «Энциклопедии для детей. Том 3. География».
В качестве почетного члена Русского общества по изучению проблем Атлантиды М. Г. Гросвальд вместе с известным геофизиком и поэтом Александром Моисеевичем Городницким и другими энтузиастами участвовал в ожесточенных и увлекательных дискуссиях о научных разрешениях этой удивительной загадки нашей истории и нашей природы.
И задуманную свою последнюю книгу М. Г. Гросвальд написал. Почти до конца. А еще я помню до минуты, как в Пущино, на одном из наших симпозиумов, М.Г. присел рядом со мной около рояля, я играл что-то из старых советских песен, и стал негромко петь. Он знал все песни, все слова до конца. И вокруг рояля, около Михаила Григорьевича, начали собираться гляциологи, подошел Владимир Михайлович Котляков, и стали все вместе петь. И это было здорово! Вот это, думается, и символизирует – мы вместе! Все это и называется – сообщество.
И еще. Я продолжаю жить, и живу с ощущением невозвращенного долга своему старшему товарищу, коллеге, учителю и другу, который ушел раньше. И живу с убежденностью о необходимости возвращения всех долгов.
Борис Львович Дзердзеевский (1898–1971)
Метеоролог, климатолог, д.ф.-м.н. (1942), профессор (1950).
В Институте в 1950–1971 гг., зав. отделом климатологии, заслуженный деятель науки и техники РСФСР, дважды лауреат Государственной премии (1946, 1950)
А.X. Хргиан
Жизнь и деятельность
В жизни и деятельности каждого крупного ученого отражаются большие события и проблемы его века. Можно с уверенностью сказать, что в жизнедеятельности Б. Л. Дзердзеевского отразилась целая эпоха советской метеорологии – от ее первых начинаний, определявшихся сельскохозяйственной практикой, до глобальных задач, рожденных сегодняшней космической эрой. Его разносторонность кажется удивительной и даже, может быть, чуждой в наш век узкой специализации ученых. Чтобы понять ее значение, нам нужно попытаться представить то время, когда полвека назад начало развитию советской метеорологии было положено небольшой группой энтузиастов-ученых, не имевших, по меркам наших дней, ни удовлетворительных приборов для сети станций, ни средств для нормальной научной работы. Среди этих энтузиастов был и Б. Л. Дзердзеевский.
Уроженец г. Чернигова, сын служащего сахарного завода, Борис Львович уже с молодых лет в первые трудные послереволюционные годы зарабатывал себе средства на жизнь временной работой на заводе. Он окончил Киевскую гимназию и в 1920–1923 гг. прошел курс Института народного образования (ИНО), готовившего учителей для украинской средней школы. Его первая печатная работа, появившаяся в «Мироведении» в 1920 г., была популярной статьей, посвященной «Новой Орла» – замечательной звезде, блеск которой в 1918 г. увеличился очень быстро на 13 звездных величин, сделав ее на недолгое время в 25 раз более яркой, чем Сириус.
Таким образом, от этой первой публикации до последней работы Б. Л. Дзердзеевского, вышедшей в 1972 г., прошло 52 года. К астрономической тематике Б. Л. Дзердзеевский возвращался еще не раз в своих популярных статьях о метеорах, солнечных затмениях и т. п., но его научная работа вскоре пошла по-иному руслу. В 1922 г. он стал заведующим метеорологической станцией, а затем метеорологической сетью, так называемого, Шепетовского «куста» Сахаротреста. Эта сеть в 1926 г. была передана в Украинскую метеорологическую службу – Укрмет. Как и вся метеорология той эпохи, Укрмет был связан, прежде всего, с сельскохозяйственными проблемами, среди которых культура сахарной свеклы, конечно, занимала ведущее место.
