В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [103]
Метеостанция работала отдельно, но предоставляла все данные и в нашу экспедицию. А в Киргизский метеоцентр материалы отправлялись почтой. И для этого каждые 10 дней один из рабочих ехал в Покровку, отправлял и привозил почту сотрудникам экспедиции.
Так прошло лето. Сотрудники стали разъезжаться по домам, то есть в Москву. На постоянную зимовку на станции оставались сотрудники метеостанции – начальник Аршинов с женой и пятилетней дочкой и наблюдательница Нина Губова. С Московской стороны Юлия Павловна со мной, двое рабочих, повариха Машка, четыре лошади и две собаки. Сеттер Кузя и Тюлемышевский киргизский кобель Текеч, который предал хозяина и полностью перешел на службу москвичей, а на Тюлемыша стал даже лаять. А как тут не залаешь, если Тюлемыш собак никогда не кормил, считал, что они должны добывать себе корм сами. А у москвичей корм – всегда в корыте у Кузи.
Теперь кормить собак предстояло моей матери. А основная работа осталась та же, со снегом, только добавилось испарение. В круглые подносы, которые делал в Москве Женя Цыкин, насыпался снег и…опять взвешивался. Эти подносы-испарители взвешивались каждый день утром и вечером. Стояли они на метеоплощадке, которая, как полагалось по инструкции, была в ста метрах. Вот Юлия Павловна и таскала их каждый раз для взвешивания. А испарителей для контроля было три. И несла их Юлия Павловна на вытянутой руке – не дай Бог зацепить за сугроб и добавить лишний грамм постороннего снега.
Наступил Новый 1953 год. Встретили его зимующим составом все вместе, нарядив елку прямо в лесу. За Новым годом пришла весна. Наступил март. И вот однажды, когда все занимались своими делами и ничего не подозревали, около дома, не у конюшни, а именно около дома, раздалось конское ржание. Народ удивился. Кто это? Никого не должно было быть. На крыльце послышались грубые шаги нескольких человек. Московская часть экспедиции при моем участии вышла в коридор. В это время в него же вошел Виктор Михайлович Кузнецов. Вид у него был совершенно безрадостный. За его спинами маячили два киргиза в черных полушубках. Не в белых, а в черных. Киргизы редко кто имел полушубки, я сразу узнал в них полушубки со склада Шиленина, завскладом экспедиции. Кузнецов не раздеваясь, протянул моей матери как старшей, бумагу. Вот эта бумага.
Документ прочитали поочередно все, кроме меня. Я и так понял по выражению лиц, что тут что-то не так. А два киргиза в это время весьма фривольно ходили по комнатам и бесцеремонно все рассматривали.
– Вот так, – сказал Виктор, Михайлович, – приказано станцию передать вот им, – и он кивнул в сторону киргизов.
Передача станции, со всем оборудованием, как написано в постановлении, началась незамедлительно. Виктор Михайлович доставал из шкафов приборы и терпеливо объяснял киргизам, что это за прибор и что он измеряет. Затем Виктор Михайлович сел на свою Игренюху и уехал в Покровку. Киргизы сели на своих кляч и тоже отбыли. Зимовщики станции остались в шоковом состоянии.
Станцию передали, и началось ее немедленное разворовывание. Я был свидетелем, как сразу вывезли во Фрунзе токарный станок. Токарь Малышевский остался без работы. Потом один за другим стали исчезать кони. Виктор Михайлович еще раз поднялся на станцию, упаковал вещи Авсюков и свои и отбыл в Москву навсегда. С этого момента Тянь-Шанская высокогорная физико-географическая станция Института географии АН СССР перестала существовать.
Ни Авсюк, ни Кузнецов, ни Маргарита Ивановна, ни один ведущий научный сотрудник Института на Иссык-Куле больше не появлялся. Только по особенной договоренности моя мать и я остались на несколько лет заканчивать тему Маргариты Ивановны по снегу и склоновым процессам.
Станцию долго не могли никуда пристроить. Через год, а то и больше появился молодой ученый, закончивший географический факультет МГУ – Забиров Рашид Джамалиевич. Он возглавил работы станции. Начался новый этап ее существования.
В. Н. Коротаев
Станционные люди
На Тянь-Шанскую физико-географическую станцию (ТШФГС), где я проработал в должности младшего научного сотрудника с 1962 по 1968 г., меня привела сложная житейская парабола. Правда, до этого мне уже довелось провести там несколько месяцев в 1960 г. на преддипломной практике, где я познавал «азы» полевых исследований – учился «видеть» геоморфологический объект и вести записи в полевом дневнике. К настоящему времени их накопилось уже несколько десятков (по работам на Северном Тянь-Шане, арктическом побережье Сибири, в Нижнем Поволжье и в рейсах на НИС «Академик Петровский»).
Моя послевузовская судьба должна была определиться государственным распределением: после окончания географического факультета МГУ в 1961 г. по специальности «географ-геоморфолог» я отправился на совсем другую станцию – Черноморскую научно-исследовательскую Института океанологии АН СССР (ЧЭНИС), расположенную в Голубой бухте Черного моря недалеко от г. Геленджика. Это назначение я получил по своему искреннему желанию и доброму совету научного руководителя моего дипломного проекта «Морфология и динамика береговой зоны озера Иссык-Куль» – проф. О. К. Леонтьева и дядюшкиного напутствия – Евгения Александровича Попова, – одного из первых директоров ЧЕНИСа, где я еще ребенком отдыхал с родителями. Однако с самого начала все пошло как-то не так.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Книга задумана как документальная повесть, политический триллер, основанный на семейных документах, архиве ФСБ России, воспоминаниях современников, включая как жертв репрессий, так и их исполнителей. Это первая и наиболее подробная биография выдающегося общественного деятеля СССР, которая писалась не для того, чтобы угодить какой-либо партии, а с единственной целью — рассказать правду о человеке и его времени. Потому что пришло время об этом рассказать. Многие факты, приведенные в книге, никогда ранее не были опубликованы. Это книга о драматичной, трагической судьбе всей семьи Александра Косарева, о репрессиях против его родственников, о незаслуженном наказании его жены, а затем и дочери, переживших долгую ссылку на Крайнем Севере «Запомните меня живым» — книга, рассчитанная на массового читателя.
Януш Корчак (1878–1942), писатель, врач, педагог-реформатор, великий гуманист минувшего века. В нашей стране дети зачитывались его повестью «Король Матиуш Первый». Менее известен в России его уникальный опыт воспитания детей-сирот, педагогические идеи, изложенные в книгах «Как любить ребенка» и «Право ребенка на уважение». Польский еврей, Корчак стал гордостью и героем двух народов, двух культур. В оккупированной нацистами Варшаве он ценой невероятных усилий спасал жизни сирот, а в августе 1942 года, отвергнув предложение бежать из гетто и спасти свою жизнь, остался с двумястами своими воспитанниками и вместе с ними погиб в Треблинке.
Книга писем 19-летнего командира взвода, лейтенанта Красной Армии Николая Чеховича, для которого воинский долг, защищать родную страну и одолеть врага — превыше всего. Вместе с тем эти искренние письма, проникнуты заботой и нежностью к близким людям. Каждое письмо воспринимается, как тонкая ниточка любви и надежды, тянущаяся к родному дому, к счастливой мирной жизни. В 1945 году с разрешения мамы и невесты эти трогательные письма с рассуждениями о жизни, смерти, войне и любви были изданы отдельной книжкой.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.