В моих руках - [66]
Наши пациенты – потрясающие люди. Все. Они индивидуальны, каждый из них приходит со своей историей; некоторые – простые работяги, другие имеют невероятный профессиональный опыт или какие-то навыки и интересные истории. Пилот, человек на миллион долларов, воплотил в себе два качества, которые я высоко ценю: честь и юмор. Два самых ценных качества. Я уважаю и помню его, как и всех своих больных.
Интереснейший случай
Качество жизни человека прямо пропорционально его приверженности к совершенству, независимо от избранной им сферы деятельности.
Винс Ломбарди
Приверженность: способность полностью посвятить себя делу, чтобы достигнуть цели.
Люди по-разному преодолевают стресс, усталость, эмоциональные перегрузки и однообразие повседневной жизни. В медицине, как и во многих других профессиях, необходимо учитывать человеческий фактор, межличностные взаимодействия и давление эмоций. К сожалению, одно из распространенных методов приспособления, которое я заметил среди хирургов, – деперсонализация больного. Пациента часто запоминают по его болезни, а не по имени, несмотря на то что люди доверяют нам самое личное и сокровенное – собственное тело.
Приведу несколько примеров. Во время моего обучения на третьем курсе университета мы приезжали в госпиталь задолго до восхода солнца. Нашей первой задачей был сбор всей необходимой информации о состоянии здоровья и лабораторных показателях госпитализированных хирургических пациентов. Мы заканчивали к шести утра. Затем нас брали на обход, на котором хирург или резидент ходил из палаты в палату, чтобы обследовать и осмотреть больных, прежде чем составить дневной график операций. Мы, студенты, должны были помнить каждый показатель из анализов, максимальную температуру и объем мочи пациентов за предыдущую смену. Хирург обычно спрашивал: «Как поживает желчный пузырь 43 лет?» или «Что дренируется у поджелудочной железы в отделении интенсивной терапии?» После обхода резиденты и хирурги обсуждали предстоящие операции: «Я сегодня шью аорту, а вы будете делать правую гемиколонэктомию?» и «Ты взял согласие у грыжи?»
Интересно, на что конкретно должна была согласиться грыжа?
Редко можно было услышать что-то вроде: «Сегодня я собираюсь сделать резекцию желудка мистеру Смиту. Почему бы вам не помочь доктору Джонсу удалить желчный пузырь у миссис Томас?» Деперсонализация пациентов продолжалась на протяжении всей резидентуры, стажировки по хирургической онкологии и в первые годы моей академической карьеры. Будучи старшим и главным резидентом, я сводил обучающихся с ума, настаивая на том, чтобы они называли больных по имени, а не «кровоточащий пищевод», «рак поджелудочной железы» или «цирроз печени». Однако мне потребовалось несколько лет и звание академика, чтобы позволить себе делать замечания не только студентам, но и моим сверстникам-коллегами. Теперь я могу вежливо исправлять их, когда они называют пациента «животом» или каким-либо органом. И все равно, практически всегда мне приходится сталкиваться с холодными взглядами, непониманием и покачиваниями головы.
Да, это мой пунктик.
На сегодняшний день хирургическое лечение играет важнейшую роль в онкологии. Этот метод значительно повышает продолжительность жизни больных. Резекция первичной опухоли, регионарных лимфатических узлов и метастазов дает пациентам шанс полностью победить многие формы рака. Это никоим образом не уменьшает роль химиопрепаратов, лучевой, иммунной или таргетной терапии. Междисциплинарный подход к лечению рака значительно повышает показатели выживаемости больных. Но, когда дело касается крупных или агрессивных новообразований, без хирургии все равно не обойтись.
Среди хирургов сложилась еще одна профессиональная привычка: восхищение и даже, в какой-то степени, бахвальство необычными, мудреными или технически сложными операциями. Часто можно услышать: «Вау, печень, которую я сделал вчера, была чертовски сложна. Круто!» или «Я удаляю какой-то хитрый желчный проток и вену с доктором Кёрли. Это будет интереснейший случай!» Большинство хирургов любят сложные вмешательства. Честно говоря, я выбрал хирургическую онкологию как раз из-за разнообразия и возможности проводить нетипичные операции. Выполнять рутинные, обычные процедуры – это здорово, но хирурги всегда ждут «того самого звездного часа». Тем не менее я боюсь, что мы слишком часто забываем: каждая такая операция – это действительно тяжелейший опыт и стресс для пациента.
В начале карьеры, после завершения обучения и стажировки, ко мне был направлен пациент с крупным новообразованием правой ободочной кишки. Его опухоль легко прощупывалась через брюшную стенку. Этот мужчина лет сорока потерял почти 10 кг за 3 месяца без диеты и физических нагрузок. Гастроэнтеролог, который направил больного, выполнил ему колоноскопию и томографию. Оказалось, что крупная опухоль толстой кишки располагалась прямо под печенью.
Обычно потеря веса при колоректальном раке наблюдается в случае его прорастания или метастазирования в другие органы. Я изучил все снимки и не нашел ни увеличенных лимфатических узлов, ни новообразований в печени, брюшной полости или легких. Опухоль размером с большую дыню примыкала к двенадцатиперстной кишке (первый отдел тонкой кишки) и головке поджелудочной железы больного. Небольшая ремарка: тонкая кишка обеспечивает поступление в кровь питательных веществ, в то время как толстая участвует во всасывании воды и выделении отходов. Я спросил пациента, больно ли ему в области новообразования, он ответил отрицательно. Мой следующий вопрос был о проблемах с питанием, и мужчина признался, что ему хватает буквально пару крошек, чтоб насытиться. После небольшой паузы пациент добавил, что избегал приемов пищи, потому что даже после небольшого перекуса он чувствовал тошноту, а несколько раз даже была рвота с кровью.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Доктор Генри Джей – анестезиолог с более чем тридцатилетним опытом врачебной практики. За свою карьеру он провел более 30 000 процедур анестезии – обездвиживая тело, стирая память, а затем вновь возвращая пациента в сознание. Генри Джей делится своим опытом, переплетающимся с личными историями пациентов, исследует природу сознания, механику облегчения боли и чудо современной медицины.
В первой части трилогии Макса Пембертона трогательно и с юмором описываются впечатления интерна от первого года работы в Национальной службе здравоохранения Великобритании. Юношеский максимализм доктора сменяется откровенным недоумением от осознания того, насколько мало в его деле собственно «спасения жизней» и как много времени уходит на заполнение бланков и обдумывание важных проблем, которые не обсуждались нигде раньше. Например, как ответить родственнику на вопрос о том, выжил ли его близкий? В этой книге Макс Пембертон предоставляет читателю возможность приоткрыть дверь в мир, куда обычному человеку без медицинского образования вход запрещен.
Перед вами реальные захватывающие жизненные истории, проникнутые горем и надеждой, рассказанные непосредственным участником событий. Трагические, жуткие эпизоды, часто связанные с потерей близких, и, напротив, сцены радости и триумфа — все это результаты экстренного звонка в 999, самую крупную и загруженную службу скорой помощи в мире, где Лиза Уолдер уже более 15 лет работает фельдшером. Сейчас она от первого лица рассказывает, что скрывается за голубыми маячками и ревущими сиренами и что на самом деле означает иметь работу, которая каждый день сводит медиков скорой помощи лицом к лицу со смертью и с судьбой.
«Едва ребенок увидел свет, едва почувствовал, как свежий воздух проникает в его легкие, как заснул на моем операционном столе, чтобы мы могли исправить его больное сердце…» Читатель вместе с врачом попадает в операционную, слышит команды хирурга, диалоги ассистентов, становится свидетелем блестяще проведенных операций известного детского кардиохирурга. Рене Претр несколько лет вел аудиозаписи удивительных врачебных историй, уникальных случаев и случаев, с которыми сталкивается огромное количество людей.