В лабиринте замершего города - [4]
Стали тихо читать:
«Смерть палачам! Фашисты уничтожают нашу гордость — учёных. Убиты академик Казимир Бартель, известный физик Владимир Стажек… Рабочие Львова! Подымайтесь на борьбу с фашистами! Патриоты».
— Написано чёрной тушью, женской рукой, — определил Фодор. — Почерк изменён…
— Значит, в городе есть и другие подпольщики.
— Разумеется, есть.
— Я переведу на венгерский язык, — предложил тут же Шипош: — Знаете, что на станции расположена венгерская часть.
Возбуждённо намечали план действия группы.
— А видите, товарищи, — заметил Дацюк, — обращение написано — к рабочим! Первое слово — к ним. Вот ты, Янош, рабочий, по тюрьмам скитался — и в Венгрии, и в Чехословакии. Иштван — тоже человек труда, и Дьёрдь…
— Повоюем! — твёрдо сказал Фодор. — Начнём пока с таких вот листовок, а потом, как только будет связь…
— Да, но к этому нам надо подготовиться уже теперь, заранее. У меня есть думка вот о них, — Дацюк кивнул на Иштвана и Дьёрдя. — А что, если им сделаться «братьями Шипошами»? Ану, хлопцы, немного похожи? Будете братьями-портными. Дьёрдю не привыкать — учился на портного, ну а тебе, Иштван, придётся быть только подмастерьем…
Кровавые расправы над жителями сопровождались грабежом народного добра. Образовав «дистрикт Галичину» на территории западных областей Украины и включив её в генерал-губернаторство, оккупанты поощряли частную коммерцию. Львов наводнили тёмные дельцы: немецкие колонисты, офицеры вермахта, ведавшие снабжением и спекулировавшие награбленным добром, бывшие владельцы. В такой обстановке «акклиматизация» «братьев Щипошей» прошла довольно быстро.
На щите у биржи появился тщательно разрисованный лист ватмана. Объявление гласило: «Заграничные портные-мастера братья Шипоши. Мужские модели по последним берлинским и парижским образцам. Перелицовка костюмов, а также другой одежды. Доставка на дом гарантируется дополнительно по особым расценкам…».
«Братья» уже имели вполне надёжные документы: Дацюка к тому времени перевели в участковое управление, он получил доступ к «кеннкартам» и снабдил ими всю свою немногочисленную группу. Это дало возможность развернуть основную — подпольную работу.
Первым делом готовили почву для разведывательной деятельности в хортистских воинских частях: Шипош с Фодором писали венгерские листовки. Украинские тексты для них доставляла сестра Дацюка — Христина. Дьёрдь вместе с женой отправлялись по квартирам клиентов — венгерских офицеров. А ещё любили посещать утренние киносеансы, «забывая» в полутёмных залах листовки для солдат. Сначала ходили в кинотеатр «Студио», после того зачастили в «Роке». Вскоре листовки оставляли даже в магазинах, расклеивали в подъездах среди бела дня.
Однажды на Пекарской Шипош заметил цветной немецкий плакат, на котором был изображён «гитлеровский рай». Надпись гласила: «Ты увидишь всю Европу! Поезжай к нам работать!» Сверху кто-то написал углём: «Поезжай, если хочешь подохнуть». Так возникла тема очередных листовок: писали об угнанных в рабство, рассказывали о трагической судьбе многих жителей, раскрывали глаза обманутым хортистами солдатам на преступные акции фашизма.
Поздней осенью к Дацюку, довольно потирая руки, зашёл Янош Фодор:
— Овощи уже не поступают и в немецкий магазин. Жена фельдкомиссара Шранка рассказывала, что около Золочева партизаны сожгли все фольварки, увезли приготовленный для отправки картофель, подожгли сено на платформах. Обо всём этом надо тоже написать в листовках — чтобы и наши люди, и простые солдаты почувствовали: антифашистская борьба развёртывается, и мы уже— реальная сила, к которой они могут присоединиться.
Трудно было писать от руки, но друзья проводили бессонные ночи, размножая тексты, чтобы снова утром отправиться в опасные рейды по глухому городу.
Постепенно нащупывались связи с другими подпольщиками. И через год группа интернационалистов стала настоящим боевым отрядом.
Из квартиры Дацюка одна дверь вела в подвал, а он сообщался лазом с соседним домом, где жили «братья Шипоши». Большинство встреч происходило у него, Андрея. В последний день 1942 года он пригласил друзей к себе в гости. Был в чёрном костюме, торжественно настроен:
— У нас, друзья, особый Новый год. Мы его встречаем народогвардейцами. Военный Совет «Народной Гвардии имени Ивана Франко» поручил принять от вас присягу.
И начал читать текст…
— За сожжённые города и села, за смерть наших детей, — вторил ему Юрий Мошкола, — за издевательство и насилие над нашим народом клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно и неустанно… Кровь за кровь, смерть за смерть!
— Я клянусь, — твёрдо выговаривал каждое слово Янош Фодор, — что лучше умру в бою с врагом, чем смирюсь с тем, чтобы моих братьев и сестёр кровавый фашизм гнал в жестокое рабство…
— Я клянусь, — повторял с друзьями Иштван Шипош, — всеми средствами помогать Красной Армии уничтожать бешеных гитлеровских собак, не жалея крови и своей жизни!..
Потом будут принимать священную клятву на квартире Дацюка и другие разведчики. Будут на деле доказывать верность этой клятве…
Карабкается вверх улица Зелёная. В конце её, у самого отвеса, грузно уселся серый многоэтажный дом. Он спал в эту глубокую ночь. А в квартире, обращённой окнами к холмам, бодрствовали двое. Открыли дверцу духовки, и внутри осветилась шкала вмонтированного радиоприёмника. Один из двоих ловил нужную волну. Раздался знакомый размеренно-спокойный голос диктора. В этот час передавались материалы для областных и городских газет, выходивших на Большой земле:
Это было в Карпатах, за месяц до начала войны. Майской ночью берегом Теребли недалеко от посёлка Буштины шли трое — в рыбацких сапогах, с удочками, сетью. Но не речка позвала их в ночь. Остановились на лугу. Здесь решили принять советский самолёт с радистом на борту.В книге — очерки о военно-разведывательных группах, созданных в Закарпатье в предгрозовые годы, о людях, ставших разведчиками не по призванию, а по велению сердца.Здесь нет вымышленных лиц и событий. Истории, о которых пойдёт речь, богаче вымысла.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.