В лабиринтах страны карст - [4]
— Первый грот, — прошептал Витька, указывая на темнеющую справа впадину.
Потолок то резко снижался, то уходил вверх, в непроглядный мрак. Вскоре юные путешественники добрались до грота «Трубного». Витька высоко поднял фонарик. В бугристом потолке грота виднелось черное почти круглое отверстие. Оно отвесно уходило вверх и терялось в темноте. Стасик представил, что какие-то великаны пробили эту трубу в толще известняка, чтобы разводить под ней огонь.
Дальше потянулся узкий коридор. Стены и потолок его как будто медленно сдвигались, чтобы растереть в порошок незваных пришельцев. Стасик зажмурился от страха, но потолок вдруг ушел вверх и исчез.
— Это грот «Щель». Слева — «Малютка». Шевелись! — торопил Витька. — Гляди в оба.
Они стояли в небольшом, метра в два, гнезде округлой формы с куполовидным потолком. С влажных стен, покрытых бугристыми натеками, сбегали вниз тонкие струйки воды. Вода хлюпала и под ногами.
Внимание Стасика привлекло странное движение в одной из лужиц. Он зачерпнул воду ладонью и увидел каких-то насекомых, безглазых, почти бесцветных, покрытых клейким веществом.
— Постой, постой, — припоминая что-то, торопливо заговорил Витька. — Да ведь это аптеригота[1]! Насекомые, которые появились на земле сотни миллионов лет назад!
Их впервые открыл здесь Каптерев, знаменитый исследователь. Здесь же нашли и старинную «денгу» чеканки 1748 года.
Эта «денга» была выпущена еще при царствовании дочери Петра Первого — Елизаветы. Тогда торговые гости и просто лихие людишки на стругах и пешком по берегу поднимались по Каме, Вишере и Колве до Ныроба и далее, скупали пушнину, мед, плотили древесину. А через год по половодью сплывали обратно — пожинать барыши. Закопал, видно, какой-то рачительный торгаш на черный день клад, а потом пришел на то место и увидел воронку, ведущую в тартарары. Помянул он нечистую силу и бежал без оглядки. И невдомек ему было, что карстовая воронка сбросила эти монеты в пещеру, чтобы нашли их спустя двести с лишним лет люди.
Опираясь о стену, Витька начал медленно спускаться по наклонному коридору. Вдруг под рукой оказалась пустота. Витька невольно отпрянул назад. Стасик выронил фонарик. Они чудом удержались на месте.
— Трещина, не трусь, — строго глянул Витька на Стасика и снова, подняв фонарик, начал спуск.
Слева они увидели еще одно ответвление, но настолько узкое, что осматривать его не стоило.
Стасик, тяжело дыша, опустился на камень. Витька сел рядышком:
— А я нисколько не устал. Ну да ладно, в экспедиции объявляется перекур. Дальше будет труднее.
Он пошевелил ногами, замолк. Но молчать было-жутковато. Тишина казалась гудящей от шорохов и плесков невидимых струек.
Витька чувствовал себя начальником труднейшей экспедиции, отважным путешественником, как Миклухо-Маклай, Пржевальский, Нерберт Кастере. А всякий руководитель экспедиции, как это написано в книгах, должен быть смелым, волевым, по-отечески заботиться о других. Этому же учил его и отец. «Он будет доволен моей самостоятельностью», — убеждал себя Витька.
Начался крутой подъем. Цепляясь за небольшие выступы, Витька то и дело протягивал руку, чтобы помочь приятелю. Из-под ног Стасика с рокотом покатился вниз камень. Витька пригрозил приятелю кулаком: осторожнее!
Они взбирались все выше и выше. Стасик глянул вверх и обомлел от ужаса. Справа зашевелилась гигантская каменная плита. Вот-вот она соскользнет с едва приметной опоры, покачнется и повалится прямо на них.
— Не трусь, — успокаивающе заметил Витька. — Это так кажется.
Ребята миновали грот «Круглый» и подошли к «Гроту Рычкова», «названному так по имени одного из первых исследователей пещеры. В него вели два прохода. Один — довольно низкий, заваленный камнями, другой — узкий, крутой, обрывистый.
Мальчики выбрали первый путь. Витька отлично ориентировался. Прочные крутые стены и чуть снижающийся пол, заваленный массивными обломками, успокаивали Стасика. Даже гулкое падение капель стало уже привычным. Он только с содроганием вспомнил, как ему показалось, что каменная плита падает на них.
Ребята раскрыли рюкзаки, набросились на провизию. Они ничего не ели со вчерашнего вечера и здорово проголодались. Витька спешил. Дожевывая на ходу, пошли дальше. Они оставили в стороне два прохода, закупоренные обвалами, и углубились в узкий поднимающийся коридор. Здесь уже приходилось протискиваться между каменными выступами. Вскоре ребята поползли. Стасик попробовал было встать на четвереньки, но ударился спиной и ойкнул.
— Чего? — донесся глухой голос Витьки.
Стасик уперся носом в сапог приятеля:
— Тесно.
— Дура какая тут выросла, — ругался Витька, протискиваясь около сталагмита, загораживающего и без того узкий проход. Стасик больно ссадил спину, но стиснул зубы и тоже пролез. И, как всегда, за трудный путь пещера вознаграждала. Друзья проникли в один из самых величественных гротов пещеры — «Ветлан». Казалось, ему не было конца. Целая деревня могла расположиться в нем, если бы выбросить огромные глыбы. Стасик удивленно озирался по сторонам.
— Кто-то в белом! — испуганно прошептал он.
— Где?
— Вон, справа!
— Сталагмит это.
