В круге света - [145]
– Так зачем за него идти, если он неумный?
Никогда не забуду, находят меня двое, он и она. Она выше мужа чуть ли не на полголовы, да и остальными формами покрупнее будет. Он (жена его называет «Дусик», причем именно называет, к нему не обращаясь и постоянно говоря о муже в третьем лице) все время молчит, зато она говорит не умолкая.
– Мы с Дусиком решили повенчаться, – смотрит в сторону супруга, тот обреченно вздыхает и соглашается: «Угу». – Батюшка, это так ответственно, так ответственно. Мне же снова придется подвенечное платье покупать.
– А вы давно вместе?
– Да, у нас ребенку уже семь лет.
– Тогда вам нет смысла покупать такое дорогое платье, вы просто оденьтесь чистенько, по-церковному.
Женщина, задыхаясь от возмущения:
– Что значит «чистенько»?! Я что же, не могу для такого случая позволить себе новое платье?
Я немедленно соглашаюсь с ее требованием о новом платье, она успокаивается, и мы договариваемся о дате венчания. У «молодых» до назначенного мною дня оставалось еще месяца полтора, и, надеясь за это время хоть немного воцерковить их, я предложил им походить на воскресные службы и разрешил звонить мне, соглашаясь ответить на все интересующие их вопросы. И она звонила чуть ли не каждый день. «Можно венчаться в фате?» «А может, вместо фаты мне ленточку повязать?» «А если коленочку открыть, будет ли это по-церковному?»
Я стал бояться ее звонков, я же не Юдашкин, откуда мне знать, что такое «оборки» и «фонарики» на рукавах? Недели через три, в сопровождении Дусика, она приехала продемонстрировать свой наряд на предмет соответствия его требованиям «церковности». Маленький мужичок покорно стоял передо мной в простеньком костюмчике почему-то зеленого цвета. Не удивлюсь, если он в нем еще в школе аттестат зрелости получал. Зато супруга поражала оригинальностью и эксцентричностью одежд. Не стану их описывать, все равно не смогу, но соглашаюсь на все. Женщина задумчиво смотрит в сторону супруга.
– Батюшка, последнее время меня волнует несоответствие идеи моего платья цвету его костюма, я боюсь, что нарушается гармония.
«Невеста» мельтешит на фоне зеленого супруга, а я, понимая всю нелепость происходящего, но боясь обидеть людей, только молча развожу руками. Вечером она вновь позвонила и сообщила, что решила заказывать новое платье.
Зато венчание прошло великолепно. Зрителей понаехало множество, правда, «невеста», слегка паникуя, часа за два до прибытия к храму эскорта автомобилей спрашивала меня о какой-то очередности входа в храм, но все недоумения, к счастью, удалось разрешить.
Потом, уже выходя из храма, она бросала в толпящихся сзади незамужних девушек свой букет. А те, подобно волейболисткам, визжа и смеясь, выпрыгивали ему навстречу. Довольный действом народ устремился вслед за королевой бала к машинам, а сзади, не поспевая за всеми и, видимо, боясь потеряться, смешно семеня ножками, спешил Дусик в нелепом костюмчике зеленого цвета.
Но все-таки таинство, даже если люди и забывают о его сути, остается таинством, и наблюдаешь порой, как человеческая слабая плоть не выдерживает присутствия благодати. Во время венчания девушки нередко теряют сознание. Мамочки жалуются на спертый воздух в храме и на жар от горящих свечей. А причина, скорее, в том, что все чаще широкие юбки белоснежных подвенечных платьев невест скрывают уже значительные сроки беременности. Помню, венчал юную девочку шестнадцати лет и мужчину лет тридцати пяти. На его фоне она выглядела совершенным ребенком и в то же время сама уже готовилась стать мамой. Тонкая высокая шейка, худенькие ручки. Во время венчания девочка вдруг медленно, словно свечечка, начала оплывать на пол. Потом, заметив вдоль стены стоящую лавку, улеглась на нее с ногами.
Я неспешно продолжаю читать молитвы, сродники, в том числе и жених, в растерянности обступают молодую. Та лежит и в прострации улыбается своим видениям. Но через минуту жених уже стоит на положенном месте с юной супругой на руках. Он держит ее, точно бездыханное тело, с запрокинутой головой и безжизненно свисающими вниз руками. Однако мужчина тверд в своем намерении продолжить венчание и всем видом старается мне это показать. Спрашиваю:
– И что будем делать?
– Венчаем дальше, батюшка.
– Так венец не фуражка, как мы его на ее головку крепить станем?
Благо мои помощницы подсуетились и прохладной святой водичкой привели девочку в чувство. Правда, до последней минуты ее приходилось поддерживать под руки, а венчальную свечу передали свидетельнице.
Если теряют сознание молоденькие девчонки, то это в порядке вещей, но когда на пол храма опрокидывается большой сильный мужчина, то здесь на беременность уже не спишешь.
Идет венчание. Поворачиваюсь лицом к открытым Царским вратам и, воздев вверх руки, готовлюсь произнести венчальный возглас: «Славою и честию венчай их», как вдруг слышу звук рухнувшего тела. Оборачиваюсь и вижу жениха распростершимся на полу. Невеста отскочила в сторону, на ее лице недоумение и испуг. Общими усилиями приводим незадачливого жениха в чувство. Он не совсем понимает, чего от него хотят, но потом все-таки встает. Вновь воздеваю руки, произношу возглас, и молодой человек опрокидывается навзничь, да так резко, что чуть было не увлекает за собой свидетеля. Жених падает, а его ноги в ботинках сорок четвертого размера с новыми кожаными подошвами по инерции взлетают вверх. Его вновь поднимают и усаживают на табурет. Он сидит, прислонившись головой к невесте, так и венчаем.
Яркие, современные и необычайно глубокие рассказы отца Александра завораживают читателей с первых строк. В чем секрет автора? В правде. В правде жизни. Он ясно видит то, что мы научились не замечать – то, что доставляет нам неудобство и беспокоит совесть. Но здесь, в тени нашего внимания, не только боль и страдания. Именно здесь – и несказанная радость, ведущая нас к Свету.
В глубоких и проникновенных рассказах отец Александр говорит о преодолении боли, о людях, прошедших войны и катастрофы XX века, о силе духа, превозмогающей страдание. Книга найдет отклик в сердцах читателей – ведь она о вере, надежде на обретение вечной радости и о любви.
Говорила Лопушиха своему сожителю: надо нам жизнь улучшить, добиться успеха и процветания. Садись на поезд, поезжай в Москву, ищи Собачьего Царя. Знают люди: если жизнью недоволен так, что хоть вой, нужно обратиться к Лай Лаичу Брехуну, он поможет. Поверил мужик, приехал в столицу, пристроился к родственнику-бизнесмену в работники. И стал ждать встречи с Собачьим Царём. Где-то ведь бродит он по Москве в окружении верных псов, которые рыщут мимо офисов и эстакад, всё вынюхивают-выведывают. И является на зов того, кому жизнь невмоготу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
В воспоминаниях сестер Софьи и Натальи Самуиловых о дореволюционном детстве, о любимом отце – провинциальном священнике Сергии, впоследствии погибшем в заключении, звучит живой отголосок ушедшей эпохи. Судьба семьи Самуиловых неразрывно переплелась с трагической судьбой страны в XX веке. Перенося читателя в российскую глубинку 1910–1930-х годов, авторы раскрывают перед ним глубины человеческих сердец, в страшные годы гонений на Церковь не утративших веру, жертвенность и любовь.
Священники живут в ином измерении, вернее, на грани измерений. Предстоящих пред Богом в алтаре освещает особый Свет, соприкосновение с Вечностью, а вот за вратами храма начинается мир, кипящий и бурлящий страстями. В рассказах отца Николая нет прямых проповеднических назиданий, но его герои, безусловно, запомнятся навсегда: ведь это люди, которые вселяют веру в добро, в любовь и в Бога. Автор точно передает дух эпохи: гибельные 20–30-е годы, подарившие надежду 80-е, разочарование 90-х и нынешнее, еще не совсем осмысленное время.