В крови (ЛП) - [9]

Падший изучал дело рук Данте, букет, созданный его ребенком. Мягкие лепестки танцевали в руках Локи, как на ветру. Стебли с шипами обвили руки, шею и крылья каменной фигуры. От черных блестящих сердцевин цветов веяло запахом ладана, мирры и ночи.

Темная и изысканная песнь лилась от букета.

Сила Данте звучала в сердце Люсьена и стремилась в звездное небо — маяк для любого Падшего неподалеку. Холодок прошелся по спине Люсьена. Он выпрямился и прислушался к ночи. Прислушался к wybrcathl[10]. Прислушался к взмаху крыльев. Он уловил только слабый пульс заключенного в камень сердца Локи.

Люсьен взглянул на согнувшегося и вопящего Локи. Время было на исходе. Скоро тот, кто его послал, заинтересуется его отсутствием.

После смерти Яхве[11] более двух тысяч лет назад Падшие ждали восхождения нового Создателя. Но только Люсьен знал, что ожидание уже двадцать четыре года как закончилось, когда родился Создатель не такой, как другие, — вампир и Падший.

Только Люсьен это знал — пока.

И он собирался хранить свою тайну как можно дольше.

Люсьен осторожно высвободил букет Локи, сняв черные стебли со светлого камня. Мелодия расцветала в воздухе, резкая, дикая, хрустальная. Чернильные завитки соскользнули с руки Локи и обвились вокруг запястья и шеи Люсьена. Песнь стихла.

Красивая песнь. Песнь, которую он утопит в Миссисипи.

Положив записку с молитвой Данте в карман черных слаксов, Люсьен расправил крылья. Порыв воздуха погасил несколько все еще мерцающих свечей и разбросал по кладбищенской дорожке записки молящихся.

Когда крылья раскрылись и подняли его над землей, он вдруг услышал еще одно сердцебиение. Сильное и размеренное. Он знал этот ритм. Глядя чуть выше главной кладбищенской дороги, Люсьен всматривался во мрак.

Она вышла из тени кипариса. Ниспадающие полночные волосы, кремовая кожа и блестящие глаза. Красное платье облегало ее изгибы, а за спиной были сложены черные крылья.

Рубины сверкали в изящном торквесе на шее и в золотых браслетах на тонких запястьях. Холодная улыбка играла на губах; губах цвета залитого лунным светом рубинового вина, таких же опьяняющих.

— Никакой песни приветствия, мой cydymaith[12]? — спросила Лилит[13].

Не говоря ни слова, Люсьен повернулся и взмыл в небо. Черные цветы Данте звенели и пели, когда ветер гладил их лепестки. Люсьену не нужно было оглядываться, чтобы знать, что Лилит последовала за ним; он услышал громкий свист, когда она поднялась в воздух. Он всегда был быстрее ее в прошлом и надеялся, что ничего не изменилось. Падший быстро летел над широкими и черными в ночи изгибами Миссисипи, прохлада касалась его лица.

Внизу ярко горели городские огни, мерцая светом прожекторов, кроме одной темной пустой секции прямо на востоке, которая раньше была Девятым Районом, а теперь стала разрушенной тенью, воняющей разложением. Заклинания vévé, гри-гри и благословленные свечи охраняли его призрачные границы, защищая большую часть ничего не подозревающего населения Нового Орлеана от запертых там жестоких и злых духов — вечно тонущих, вечно ожидающих помощи, которая никогда не приходила. И никогда не придет.

Бисеринки пота выступили на лице Люсьена, когда он повернул на юг к реке. Лунный свет отражался от поверхности Миссисипи, а прожекторы кораблей скользили красными и желтыми огнями по медленно текущим водам реки.

Люсьен увидел проблеск черного и красного боковым зрением. Лилит догнала его и летела рядом. Крылья плавно несли ее по небу.

«Перестал быть быстрее ее», — с усмешкой подумал он.

Неземные нотки звучали в воздухе, чистые и ритмичные. И на мгновение, на один удар сердца, все эти столетия растворились, и он снова почувствовал себя летящим в темно-синих небесах Геенны. Его прекрасная cydymaith летела рядом, издавая свою замысловатую песнь.

Рев самолета над головой разрушил эту иллюзию, и столетия вернулись.

Но Лилит пела, это было реальным; ее отчаянный wybrcathl заполнил воздух и сердце Люсьена.

То, что она пела, заморозило его кровь.

Геенна угасала, царство слишком долго оставалось без могущественного и оживляющего прикосновения Создателя. Барьер между мирами распадался, и скоро Падшие вернутся в мир смертных, чтобы править им вечно.

А затем войны за власть начнутся всерьез.

Глава 3 Истекая кровью

Над Новым Орлеаном

15 марта

Разгоняя крыльями воздух, Люсьен замедлился и спустился на берег Миссисипи, покрытый водорослями и грязной галькой. Черные цветы Данте пели в его руках, а слова Лилит отдавались эхом в голове.

Геенна угасает.

Сложив крылья за спиной, Люсьен опустился на одно колено и погрузил цветы в темную воду, почувствовав вонь мха, грязи и рыбы. Порыв ветра отбросил волосы с лица, и он боковым зрением увидел проблеск красного.

— Что ты делаешь? — крикнула Лилит и схватила его за руку.

Парируя ее нападение плечом, Люсьен сильнее сжал цветы и утопил их еще глубже в Миссисипи. Черные завитки обвились вокруг кисти, предплечья и шеи; затягиваясь все туже и въедаясь в плоть, букет боролся за жизнь. Маленькие пузырьки появились на поверхности воды. Люсьену показалось, что он услышал приглушенную булькающую подводную песнь. Его грудь сдавило. Но другого выбора не было. Чтобы уберечь Данте, он был готов сделать все необходимое.