В крови (ЛП) - [10]

— Остановись! — Лилит бросилась в реку, потом нагнулась, запустив руки под воду в поиске того, что он утопил. Ее пальцы скользнули по тыльной стороне его ладони. Она вонзила когти.

Чернильные усики букета соскользнули с шеи и рук Люсьена, безвольные и безжизненные. Он выпустил цветы и вынул руку из реки. Кровь выступала из проколов, даже когда раны исцелились.

Лилит еще немного пошарила в мутной воде, потом выпрямилась. Один черный цветок, мокрый и тихий, свисал из ее рук. Она выбралась из реки, ее платье, мокрое ниже бедер, прилипло к стройным ногам. Лилит захлопала крыльями, стряхивая с них воду.

Поднявшись на ноги, Люсьен смотрел на нее. Как все высшие Падшие, она была высокой, но, несмотря на свои шесть футов восемь дюймов, все равно оказалась почти на голову ниже его. Он помнил ощущение ее шелковистых волос, скользящих между пальцами, мягкость крыльев — даже спустя тысячи лет.

Воспоминания о Женевьеве, одетой только в белое полотенце, с мокрыми волосами, разбросанными по плечам, смеющейся, со сверкающими темными глазами, замелькали у Люсьена в сознании, и горе сжало его сердце.

Люсьен был рад, что Данте ушел и находится на пути в Лос-Анджелес. Он был достаточно далеко, чтобы временно оставаться в безопасности, но не вне досягаемости Падших, пока нет. Надежно оградив ум и сердце, Люсьен наблюдал, как Лилит приближается.

Печаль мелькала в золотых глазах Лилит, которая поглаживала когтем стебель утонувшего цветка. Она подняла голову, и огонь в ее глазах выжег все признаки печали, свидетелем которой он был чуть ранее.

— Как ты мог, Самаэль[14]? — спросила она. — Прекрасный дар Создателя, а ты утопил его, как ненужного котенка. — Она бросила в него цветок. Тот упал в водоросли.

— Я не использовал это имя с тех пор, как покинул Геенну, — сказал он.

— Зови меня Люсьен.

— Собираешься уничтожить и этого Создателя?

— Возможно, я уже это сделал.

— Возможно.

Лилит преодолела короткую дистанцию между ними, ее грудь колыхалась под тонким шелком при каждом шаге. Она остановилась перед ним, подняв подбородок, понимающая улыбка растянула ее губы. Ее аромат пробудил прошлое, напомнив о страстном мягком теле и требовательных стонах. Он напрягся, вдыхая теплый запах кедра и смолы, кровь помчалась по венам.

— Возможно, — повторила она. — Но я так не думаю. Во всяком случае, пока. Если бы ты убил его, то не спешил бы уничтожить цветы.

Люсьен улыбнулся.

— Ты в этом уверена?

Наклонив голову, она изучала его. Речной бриз поднял завитки ее волос и сдул их на миловидное лицо, исчерчивая его полночно-черными тенями.

— Да, мой cydymaith, я уверена, что ты не убил его… пока.

— Теперь я не твой cydymaith, — тихо сказал Люсьен. — Я отказался от этого, когда покинул Геенну.

— А я нет, — ответила она, надменно подняв подбородок.

Люсьен рассмеялся:

— Спустя все это время? Лилит, пожалуйста.

Пламя в ее золотых глазах разгорелось еще сильнее, стало ярче и жарче, как будто она желала сжечь его дотла одним лишь взглядом.

— Ты знаешь, где Создатель? — спросила она. — Я знаю, что это молодой

мужчина с могущественной anhrefncathl. И несвязанный.

Ужас сковал Люсьена своими холодными когтями. Даже Лилит понимала, что Данте был не связан, Создатель на краю неизбежного безумия. Принудив себя улыбнуться, он сказал:

— Его песнь также привела меня. Теперь я знаю о его местонахождении не больше, чем ты.

— Правда? — пробормотала Лилит. Она скользнула рукой по его голой груди к губам. — Тогда кто превратил Локи в камень и привязал его к Земле?

Машинально Люсьен поцеловал кончики ее пальцев. Его удивило то, как легко он вернулся к привычкам, которые считал умершими. Это его встревожило. Схватив ее руку, он отвел ее от лица.

— Это меньшее, чего он заслуживает, я уверен. У Локи есть враги, — сказал он. — Это ты послала его?

— Нет. Он проводил время с Утренней звездой[15] и этим негодяем, Габриэлем[16].

— А.

— Как долго ты знал о существовании Создателя? — спросила Лилит.

Люсьен покачал головой.

— Разве это имеет значение? Я не отдам его вам.

— Значит, ты его знаешь, — Лилит вздохнула. — Я так и думала.

— Хочешь присоединиться к Локи, дорогая?

Но Лилит не отступила, как думал Люсьен. Напротив, ее руки сжались в кулаки, а крылья затрепетали от волнения.

— Ты эгоистичен, — сказала она. — Эгоистичен и горд. Ты позволил

Геенне угаснуть и оставил Падших бездомными и обездоленными, и ради чего?

Потому что думаешь, что только ты знаешь, что лучше для Создателя!

— Я знаю, что никогда больше не позволю Падшим подчинить еще кого-либо своей воле!

— Яхве никогда не подчиняли! Как ты можешь такое говорить?

— Его использовали, им манипулировали, ему лгали! Ты его не слышала, ты не была с ним, ты не понимаешь… — внезапно стало трудно говорить,

Люсьен закрыл рот и отвернулся.

Позволь им взять меня.

— Ты думаешь, что был единственным, кто любил его? — мягко спросила Лилит. — Асторет[17] тоже была его calon-cyfaill[18]. И она умерла с ним. Я никогда не понимала, как ты пережил разрыв связи. — Ее пальцы сомкнулись на его плече, прикосновение было горячим и сильным. И влажным. Кровь? — Ты не оставил мне выбора, — прошептала она.