В коммандо - [17]

Было кое-что особенно притягательное в этих больших кострах в те тихие, темные ночи в дикой местности. Огонь бросал мрачные отблески на воду и вызывал жутковатое ощущение того, что крокодил поджидал нас в воде, а львы за нашими спинами прячутся за деревьями. Интересно, что они, должно быть, думали о нас?

Берег реки был приблизительно 6 футов высотой и не очень крутым. Мы развели костер на самом берегу. Я видел, что кто – то поднял огромную ветвь, прошел с ней к берегу и поставил свою левую ногу на землю. Тростник под ним расступился. То, что в свете костра казалось твердой землей, на деле оказалось кучей травы и тростника, и бедняга упал с высоты 6 футов, причем его падение было ускорено тяжелой веткой, которую он не выпустил из рук. На мгновение мы застыли в нерешительности. Прыгать за ним в пруд с крокодилами? Но он звал на помощь, и мы должны были действовать немедленно. К счастью, в таких случаях все действуют почти инстинктивно. Один из оставшихся скатился с берега с одной мыслью: «Лишь бы там не было еще одного крокодила!» Приземлившись на горизонтальную ветку, он протянул тонущему руку, кто-то еще схватил его за левую руку, и таким образом все были спасены. Если бы рядом был крокодил, он, вероятно, стал бы защищаться. Это странное двуногое животное, которое так странно и так решительно его атаковало, наверное, вызвало бы у него уважение.

Это происшествие положило конец нашей рыбалке. Мы поймали только одного угря – и одного человека.

Следующим утром был парад в честь президента Стейна. Его речь. обращенная к нам, была трогательна и четкой, и показала, что он верил в хорошее окончание войны, если бюргеры способны выстоять в такое трудное время, как сейчас. Сказал он также и о том, что должен скорее добраться до своих бюргеров, потому что боится, что враг делает все возможное, чтобы заставить их выступить против него. Все мы очень любили президента Стейна.

Во время путешествия через золотые прииски Селати, мимо Марьете-Ривер к Пилгримс-Рест мы пересекли самую крутую гору, которую я когда-либо видел. В каждый фургон запрягли двойную упряжку волов. Волов нам одолжили буры, которые там жили. Поднявшись на несколько шагов вверх, мы должны были подпирать камнями колеса фургонов, чтобы не дать им съехать вниз. Нашему небольшому отряду понадобился почти целый день, чтобы достигнуть плато. Оттуда открывался великолепный вид на бушвельд, оставшийся позади. Вдали виднелись горы Лобомбо на границе Трансвааля и португальской территории. Над плато прошли первые дожди, и зеленая трава радовала наши глаза. Лошади могли пастись, и скоро их шерсть должна была снова стать гладкой и блестящей.

От высокого плато мы спускались по «кочковатому» вельду, с оазисами здесь и там в пониженных местах, или долинах, или на вершине холма, к Пилгримс-Рест. Не доезжая нескольких миль до этого городка, мы миновали водопроводную станцию, которая обеспечивала поток воды под высоким напором для работы машин, промывавших золото с рудников. Там мы просто штурмовали магазины, которые пока еще хорошо снабжались всем необходимым, и закупили все, что было нам нужно для продолжения путешествия. После Пилгримс-Рест мы еще раз пересекли крутую гору по дороге, которая по высоте и протяженности не имеет себе равных. В окрестностях Охристада, маленького городка, который остался справа от нас, я спросил бурскую женщину, не делает ли лихорадка жизнь в этих местах невозможной, и услышал очень откровенный ответ: «Нет; в этом году лихорадка не была очень сильной. Все мы заболели, но никто из нас не умер».

Остальная часть нашей поездки на север Лиденбурга, по реке Спекструм, по Ватервалоп, по Стеенкампсбергу к Руссенекалю была очень утомительной. Необитаемый бушвельд был очень интересен, и там мы имели достаточные запасы, но бедное, лишенное благ цивилизации бурское население района Лиденбурга было неспособно снабдить нас припасами, недостаток которых мы начинали ощущать. Мы не могли купить даже кусок хлеба, и было очень неприятно во время войны встретить таких слабых и неэнергичных людей, какими они оказались. Мужчины почти все были дома, и казались трусливыми и не желающими сражаться.

Мы давно забыли вкус сладкого. Иногда даже звучало выражение: «Даже если ты дашь мне сахар…». Но иногда мы получали прекрасную замену ему, если случалось найти улей в расселине скалы. Некоторые из наших проявляли при этом особую изощренность. Я часто видел, что стоящий человек пристально глядит на небо, проходит немного и снова пристально вглядывается, и через некоторое время после этого появляется с ведром меда. Наблюдая за полетом пчел, они узнают, в каком направлении находится улей. Опытный глаз может увидеть, как пчелы роятся над ульем, с большого расстояния.

X. От Руссенкаля до Питерсбурга – С генералом Бейерсом к Магалисбергу

Мы пошли в совсем другом направлении, чем коммандо генерала Бена Вильджуэна, который пошел к Питерсбургу через Лейдсдорп. Президент Стейн отмечал свой день рождения в Руссенкале и обратился к нам с речью, так же как и в Саби.

Руссенкаль известен своими пещерами, или гротами, в которых воины Мапоче