В кольцах Сатурна - [2]

II

Каждое его слово оказалось истиной. И сегодня все это так же верно, как и тогда...

Старый Мэтт Норт поставил на якорь свой джет-трактор, вышел через люк с вещевым мешком и обогнул платформу большого лифта, куда он сгрузил за свою жизнь столько капсул в подземную пневмотубу, ведущую в подземелья под Домом Кристопулоса. Небольшие ворота вывели его на единственную улицу приюта, и Мэтт направился по этой улице к большому каменному зданию в дальнем ее конце. Как всегда, вид Гостиницы успокоил его. Было какое-то постоянство в камне, которое нельзя было продублировать в других материалах, какая-то основательность, которой не хватало другим. Внутри его ждет тело, приветствие и больше еды, чем он сможет съесть, а также больше вина, чем он в силах выпить. А так же его ждут девушки. Если он все еще хочет их.

А хочет ли он их? — подумал Мэтт.

Было утро, холодный ветер дул с окружающей ледяной пустыни. Он пронизывал даже его космокуртку до самого худощавого тела и заставлял кожу покрыться пупырышками. Позади Приюта высился массив Дома Кристопулоса на фоне серого, с бледнеющими звездами неба. Дом был скопирован с Парфенона, но в бледном солнечном свете утра благородные дорические колонны и великолепные антаблементы казались какими-то ненастоящими, надуманными. И сквозь силовое поле, мрачно светящееся между колоннами, было видно, как мало света там, внутри. Там стоял какой-то готический мрак.

Обычно Дом будил какую-то неосознанную тоску в глубине души Мэтью Норта. Но сегодня этого не случилось, может, потому, что он не видел его.

А видел он знакомых девушек, девушек, с которыми спал прошедшие десятилетия. Некоторые из них стали уже иссохшими старухами, а некоторые много веков лежали в могилах. Симпатичные девчонки по вызову, с которыми он проводил встречи, мимолетные и стремительные, точно полет колибри, а потом больше никогда их не видел... А теперь комната была пуста, и только трепетание оконных занавесок выдавало их призрачное присутствие.

Так ли это было — кто знает? Мэтью Норт вздохнул и прошел мимо удивленных дверей таверны.

Он избегал выжидательных взглядов крестьян, чьими функциями было угождать ему во время его отпуска, он не хотел ни видеть, ни общаться с теми, в груди которого пульсировало не сердце, а маленький мотор, не способный забиться в волнении, а за радушным взглядом стояла не память, а банки данных. Только девушки были настоящими. А все остальное являлось технологической фантазией.

Внутри Гостиницы ничего не изменилось. В самом деле, Мэтт мог бы поклясться, что поленья, горевшие в большом каменном очаге, были теми самыми, которые он видел в день отъезда. Но вот хозяин не был тем же самым. Мэтью уставился на маленького, полного — и безусловно живого — человека, который вышел из-за стойки бара, чтобы поприветствовать его.

— Зевс IX решил, что человеческий персонал может лучше выполнять свою работу, — пояснил он. — Таверна — это одно, но Гостинице нужна человеческая рука. Он предложил пожизненную должность мне, работу моей жене и дочери, при условии, что мы будем учиться и получим все сведения о жизни в середине двадцатого века, а так же сами будем вести такой образ жизни, который символизирует Гостиница. Я согласился, и вот я здесь. Добро пожаловать домой, Мэтью Норт.

Безусловно, хозяину еще не сообщили, что базы Бимини больше не существует.

Мэтью не стал просвещать его и позволил себя повести к большому деревянному столу, стоявшему перед очагом. Тут же жена хозяина, сильная женщина с глазами цвета портвейна, принесла тарелки с дымящейся едой и пыльную бутылку венерианского «кьянти». Мэтью почувствовал голод, который не знал много лет, и с аппетитом накинулся на еду. Выпил вина. Вино оказалось красным и согрело его до самых костей. Наевшись, он тут же почувствовал сонливость.

— Я бы поспал, — сказал он.

Жена хозяина нажала кнопку зуммера в конце стойки, и через секунду в зал вошла высокая девушка с каштановыми волосами до плеч. На ней были плотно облегающие брюки и короткие башмачки, а белая пласти-блузка покрывала руки и плечи и свободно ниспадала до самых бедер. Молодость кричала из ее синих, затуманенных глаз.

— Фаустина покажет вам вашу комнату, — сказала жена хозяина. — Просите у нее все, что хотите, и она отыщет это для вас.

Девушка шагнула вперед и взяла его вещевой мешок. Он пошел за ней через боковую дверь к внешней лестнице. На втором этаже она остановилась и повернулась.

— Может, вы хотите девочек?

Насмешка в ее глазах смутила Мэтью. Он опустил взгляд к полу.

— Нет, — сказал он. — Не сейчас.

Она пожала плечами и пошла дальше по лестнице. Мэтью следовал за ней, поражаясь плавным движениям ее ног и скрытой в них силе. Молодость бурлила в каждом ее движении. Господи, как бы я хотел снова стать молодым! — подумал он. Внезапно он почувствовал себя ужасно обманутым — словно у него отняли жизнь и любовь. Ему очень хотелось склониться к ее плечу и выпить часть ее юности и силы. Ему хотелось увидеть желание в ее глазах. Но вместо этого, когда она на мгновение остановилась в дверях комнаты, которую приготовил ему хозяин, он увидел в них только жалость.