Петрополь, июль 2023 года
— Открррывай ворота всем отмучившимся!
Первым охранников настиг рев нескольких десятков пьяных глоток, и лишь затем показался наш, с позволения сказать, отряд. Толпа вчерашних второкурсников, а ныне — свободных до середины октября юнцов, срывала кители и размахивала ими над головами.
— Ребят, поднажмем! Вон, перваки бегут!
Высшим шиком было опередить студентов из остальных потоков и нарядить в аудиториумский китель статую Аполлона с музами. Богу обычно доставался мундир, а музам — парадные фуражки или галстуки от женской формы.
— Коля, ты бы притормозил с пойлом, — я покосился на не на шутку захмелевшего Сперанского. Лекарь едва держался на ногах, но решительным жестом отказался от моих предостережений.
— Отставить, Соколов! — икнул он. — Сегодня — праздник. Сегодня — гуляем!
Я переглянулся с Малышом поверх растрепанной рыжей головы Сперанского.
— Присмотришь за ним, если что?
— Конечно, — расплылся в добродушной улыбке Малыш. Ну да, Рахманинову, чтобы хоть немного повело, следовало в одиночку выпить ведро водки. А все эти вина да шампанские, что нам подвали на праздник, ему были что слону дробина.
— Господа! — Сперанский сорвал с себя китель и удивительно лихо для его кондиции забрался на постамент Аполлона. — А ну помогите мне прикрыть божий срам!
Под гиканье и улюлюканье Аполлон был облачен в нашу форму, а девчонки с облегчением срывали с себя галстуки и расстегивали верхние пуговицы блузок. Июльский вечер был и без того теплым, а сейчас угрожал стать совсем горячим.
Не успел я отойти и на пару шагов, как Малыш поймал меня под локоть.
— Миш, я завтра уезжаю к своим в Рязанскую губернию. Мои старшие велели передать приглашение для тебя и твоей семьи. Приезжайте. У нас там совсем не Петрополь — тихо, спокойно, можно отдохнуть душой и телом. Рыбалка, охота, банька изумительная… Словом, истинно русский отдых, — Малыш хитро прищурился. — И самогоночка отменная.
Я улыбнулся и пожал огромную лапищу Рахманинова.
— Пока не могу обещать, но, если честно, очень бы хотел к вам вырваться. Тишины и спокойствия мне уже давно не хватает.
Малыш сосредоточенно кивнул, словно запоминал каждую сказанную мной реплику.
— К Ирине поедешь?
— Нет, — покачал головой я. — Не уверен, что получится.
— Почему это? Неужто собрался торчать все три месяца в Ириновке?
— Это вряд ли. Но помогать точно придется — может Оля попросит сопровождать ее по делам, может отец пожелает скинуть на меня часть забот… Еще Серега наверняка будет к себе вызывать, да и Сперанским я обещал выбраться к ним на несколько дней. Соскучился по Поле и Боре.
Малыш слушал меня, кивал, но я не мог отделаться от ощущения, что не особо он мне и верил.
— Так почему в Дакию к Штоффам-то не поедешь? У вас с Иринкой опять разлад?
Я огляделся по сторонам и отошел чуть подальше от галдящей толпы. Аполлона и муз уже начали обливать шампанским.
— Не в этом дело, — тихо ответил я. — Просто пока нам лучше не видеться. Врачи сказали, что ей нужен покой. А вот когда Ира вернется в Петрополь, тогда и наверстаем упущенное.
Ира и Матильда торчали в Дакии уже почти полтора года. Периодически срывались то в Италию, то во Францию, то в Австро-Венгрию, но неизменно возвращались в Букурешт или Констанцу. Работу Матильды никто не отменял.
Ирина мне писала. Сперва это были сдержанные и сухие письма, но затем она, видимо, пришла в себя и почувствовала улучшение — живой стиль к ней вернулся. Или ей просто хотелось с кем-то поделиться впечатлениями. По понятным причинам мы не могли обсуждать случившиеся с ней события — существовал риск, что переписку могли перехватывать и изучать.
Но Ирина была умной девицей и смогла намекнуть на то, что они с Матильдой продолжали переезжать с места на место не просто так. И пока что не собирались возвращаться в Империю. Я же решил не искать их за границей, потому что опасался привести к Штоффам кого-нибудь нежеланного.
Но, разумеется, объяснить все это Малышу я не мог. Даже Коля Сперанский, хотя и подозревал неладное, был достаточно тактичен, чтобы не истязать меня лишними вопросами.
— Короче, в Рахманиново я тебя пригласил, — подытожил здоровяк и похлопал меня по плечу. — Если вырвешься, буду очень рад познакомить тебя с родней. Семья у меня большая, нравы по местным меркам простые, зато мы люди бесхитростные и не отдаляемся от земли. Ты точно моим понравишься.
Я улыбнулся.
— Спасибо, Вить. Очень приятно слышать. В свою очередь и я буду рад тебя принять в Ириновке, если наскучит деревенская жизнь.
— Это вряд ли… — Малыш уставился на вакханалию вокруг статуй и изменился в лице. — Так, Николаю уже хватит. Пойду-ка я его сниму и потащу спать…
