В гвардейской семье - [16]
штурвал на себя и, набирая высоту, ухожу в сторону от огня «фоккера».
Обстановка еще более усложняется. Огненные трассы проносятся то справа, то слева. Высота — сто
метров. Делаю все, чтобы не дать преследователям вести прицельный огонь. Но ведь их — четыре. Что
предпринять?
И вдруг:
— Командир, «фоккеры» тикають!
И верно — уходят. А-а, струсили, не рискнули померяться силами с нашими истребителями!
Оказывается, над передним краем действовала группа штурмовиков. Их прикрывали наши спасители.
Заметив нас, они пришли на помощь. [45]
Закончив «обработку» переднего края, истребители поворачивают на восток. Присоединяюсь к ним.
— Тезка, жив? — спрашиваю Малюка.
— Живый, живый, товарышу командир!
И я во весь голос пою:
Там, где пехота не пройдет
И бронепоезд не промчится,
Угрюмый танк не проползет,
Там пролетит стальная птица!..
Пою потому, что хочется петь: мы ведь просто чудом уцелели в этом вылете!
Наконец, прилетели на свой аэродром. Выбрались из кабины. Не обращая внимания на окружающих, мы
с Малюком бросаемся друг другу в объятия. Понять нас могут лишь те, кому довелось побывать в
подобной ситуации. Ребята радостно улыбаются. Осматривают самолет, ощупывают дыры в плоскости и
хвостовом оперении. Присоединяюсь к ним и я. Так вот оно что! Теперь мне ясно, почему самолет стал
самопроизвольно планировать: слева обшивка стабилизатора буквально разворочена. Снаряды прошли
между левым рулем высоты и хвостовой частью фюзеляжа. Руль высоты в узле крепления был отжат
вниз и в таком положении заклинен. Выводя машину из пикирования, я с усилием освободил его для
нормальной работы.
— Все вернулись? — спрашиваю механика Мотовилова.
— Нет, не все! — с горечью выдавил он. — Экипаж из второй эскадрильи не вернулся...
Больно стало на душе и обидно. Жаль, очень жаль боевых друзей! Будем за них мстить и доведем до
конца то дело, которое не довелось завершить им.
Я подозвал Мотовилова.
— Самолет надо как можно скорее ввести в боевой строй. И пулемет стрелка проверьте.
— Сделаем, товарищ командир! К утру машина будет готова!
Иду докладывать командиру. Меня догоняет Калитин.
— Мой стрелок видел, как тебя атаковали «фокке-вульфы». Рад за тебя, поздравляю с победой и
благополучным возвращением! — пожал он мне руку. — Спасибо, друг дорогой! [46]
Мы подошли к землянке командного пункта. Здесь уже собрались летчики, участвовавшие в штурмовке
аэродрома, делились впечатлениями. Первая эскадрилья была на докладе. Затем пригласили к командиру
всех летчиков второй.
Ожидаем своей очереди. Капитан Кривошлык беседует с каждым, уточняет какие-то детали. Я стою в
стороне, прислушиваюсь к этому разговору и проверяю себя: а все ли видел, о чем говорят товарищи? Но
вот пришла и моя очередь.
Командир эскадрильи взглянул на меня.
— Ну-ка, ну-ка, расскажите о своем поединке с «фокке-вульфами»! Начните с того момента, как перешли
на бреющий...
Наступила пауза. Меня смутило, что я вдруг оказался в центре внимания: товарищи притихли, с
интересом ждут моего рассказа. И я стал излагать подробности этого необычного в своем роде вылета, ставшего памятным на всю жизнь. Рассказал, как действовал Малюк, как он сразил «фоккера».
Выслушав мой рассказ, командир вдруг обнял и крепко поцеловал меня:
— Молодец!
Это было лучшей наградой: шутка ли — боевой, опытный воздушный боец, комэск похвально отозвался
обо мне — совсем еще «зеленом» штурмовике!..
Итак, задание, поставленное перед нами, было успешно выполнено, противнику причинен большой урон: на аэродроме повреждено и уничтожено до тридцати самолетов, подожжены бензохранилища, взорван
склад боеприпасов, разрушено несколько строений.
Этот боевой вылет многому научил меня. Я уверовал в свои силы и убедился, что штурмовик —
действительно живучая машина. Но больше всего я уяснил для себя: летчику необходимо высокое боевое
мастерство, боевой опыт и еще раз опыт.
2.
Авиация противника несла значительные потери, и гитлеровское командование вынуждено было вводить
в действие все новые и «новые резервы.
На нашем участке стали появляться пикирующие [47] бомбардировщики Ю-87, метко прозванные
фронтовиками «лапотниками». Дело в том, что у этого самолета были неубирающиеся шасси, прикрытые
обтекателями. Торчащие в полете «ноги» и дали повод острословам сравнить их с лаптями.
С «юнкерсами-87» мы стали встречаться довольно часто. И не просто встречаться, а вести воздушные
бои.
Первый такой бой, в котором было сбито три Ю-87, провела группа, возглавляемая старшим лейтенантом
Прудниковым.
Это была блестящая победа. В бою не только показали свое искусство наши летчики. Серьезный экзамен
выдержала наша прекрасная техника — славный штурмовик «Ильюшин-2», машина, обладавшая
высокими летно-техническими качествами, огневой мощью и маневренностью. У Прудникова нашлось
немало последователей.
Однажды перед нашей эскадрильей была поставлена задача: шестеркой двумя заходами нанести
бомбово-штурмовой удар по скоплению вражеских войск и боевой техники в районе балки Терноватая.
Маршрут полета частично проходил над районами Донбасса, недавно освобожденными от гитлеровских
захватчиков. Острая боль сжала сердце: я видел Донбасс совсем иным. В донецком небе началась моя
Талантливый драматург, романист, эссеист и поэт Оскар Уайльд был блестящим собеседником, о чем свидетельствовали многие его современники, и обладал неподражаемым чувством юмора, которое не изменило ему даже в самый тяжелый период жизни, когда он оказался в тюрьме. Мерлин Холланд, внук и биограф Уайльда, воссоздает стиль общения своего гениального деда так убедительно, как если бы побеседовал с ним на самом деле. С предисловием актера, режиссера и писателя Саймона Кэллоу, командора ордена Британской империи.* * * «Жизнь Оскара Уайльда имеет все признаки фейерверка: сначала возбужденное ожидание, затем эффектное шоу, потом оглушительный взрыв, падение — и тишина.
На основе подлинного материала – воспоминаний бывшего узника нацистских концлагерей, а впоследствии крупного американского бизнесмена, нефтяного магната, филантропа и борца с антисемитизмом, хранителя памяти о Холокосте Зигберта Вильцига, диалогов с его родственниками, друзьями, коллегами и конкурентами, отрывков из его выступлений, а также документов из фондов Музея истории Холокоста писатель Джошуа Грин создал портрет сложного человека, для которого ценность жизни была в том, чтобы осуществлять неосуществимые мечты и побеждать непобедимых врагов.
Вячеслав Манучаров – заслуженный артист Российской Федерации, актер театра и кино, педагог, а также неизменный ведущий YouTube-шоу «Эмпатия Манучи». Книга Вячеслава – это его личная и откровенная история о себе, о программе «Эмпатия Манучи» и, конечно же, о ее героях – звездах отечественного кинотеатра и шоу-бизнеса. Книга, где каждый гость снимает маску публичности, открывая подробности своей истории человека, фигура которого стоит за успехом и признанием. В книге также вы найдете историю создания программы, секреты съемок и материалы, не вошедшие в эфир. На страницах вас ждет магия. Магия эмпатии Манучи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга Г. Л. Кирдецова «У ворот Петрограда» освещает события 1919–1920 годов, развернувшиеся на берегах Финского залива в связи с походом генерала Н. Н. Юденича на Петроград, непосредственным участником и наблюдателем которых был ее автор. Основной задачей, которую Кирдецов ставил перед собой, – показать, почему «данная страница из истории Гражданской войны кончилась для противобольшевистского дела столь же печально, как и все то, что было совершено за это время на Юге, в Сибири и на Крайнем Севере».
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.