В грозовом небе - [9]

Под Смоленском

Наши войска после упорных оборонительных боев вынуждены были оставить Смоленск. Но готовилось контрнаступление. Упиваясь своим фанатизмом, гитлеровское командование, стремясь осуществить бредовую идею - захватить Москву, под прикрытием крупных сил истребительной авиации двинуло свои войска дальше, в район Ярцева. Там неприятель встретил яростное сопротивление наших войск, прикрывающих Вяземское направление, - войск Западного фронта под командованием К. К. Рокоссовского. Они должны были организовать мощное контрнаступление и вернуть Смоленск, важный форпост в направлении к столице нашей Родины.

Для поддержки войск Рокоссовского, помимо фронтовой, привлекалась и часть сил дальнебомбардировочной авиации, в том числе нашего 220-го полка.

Полку была поставлена боевая задача: всеми оставшимися силами уничтожить скопление танков и мотопехоты в районе западнее Ярцева. Было это 17 июля. В боевом порядке полка в тот день находился и мой давний друг лейтенант Леонтий Глущенко.

* * *

Вот что рассказал спустя некоторое время о том вылете Леонтий Петрович.

Наше звено в составе командира старшего лейтенанта Чуносова, летчиков лейтенантов Федорова и Земцова должно было уничтожить скопление войск противника и его артиллерийские позиции в районе Ярцева, Духовщикы.

Сильный огонь зенитной артиллерии обрушился на нас, когда подходили к цели. Умело маневрируя, Михаил Чуносов сумел избежать его. Это дало возможность прицельно сбросить бомбы на скопление автомашин и войск противника на восточной окраине населенного пункта. Зада [28] ние выполнено. Но, отходя от цели, на высоте три тысячи метров, попали под сильный зенитный обстрел. Один из снарядов с треском разорвался под самым крылом нашего самолета. Остановился левый мотор. Продолжая полет на одном, правом, Михаил искусно стал выводить звено из зоны зенитного огня… Казалось, опасность миновала. Но минут через десять в районе нечетко обозначенной линии фронта появилась в небе восьмерка истребителей противника. Наш подбитый самолет шел на малой скорости и терял высоту, но ведомые экипажи Федорова и Земцова не покидали своего командира. Чуносов, зная, что строй в таких условиях выдержать трудно, подал ведомым сигнал действовать самостоятельно. Это приказ, а приказ надо выполнять.

Силы вражеских истребителей раздвоились: часть пошла в атаку на ведомых, а основные их силы обрушились на поврежденный самолет. Завязался тяжелый и неравный воздушный бой. Фашистские истребители рассчитывали на легкую победу, но экипаж продолжал сражаться. Воздушные стрелки отбивали одну атаку за другой. Сбито уже два истребителя противника…

Но погиб стрелок-радист Сакун, воздушный стрелок Ковалев ранен. Очередью вражеского пулемета повредила бензобак, и правую плоскость охватило пламя. Скольжением самолета влево Чуносов пытается сбить его, но рули управления повреждены… Машина начала переворачиваться.

- Покинуть самолет! - приказывает командир звена.

Прыгаю через верхний, астрономический люк (в перевернутом самолете он теперь уже внизу). Пламя с правой плоскости резко обжигает лицо. Успеваю выдернуть кольцо… Приземляюсь невдалеке от нашего горящего самолета. Чуть подальше опустился раненый Ковалев. Прыгая с парашютом, видел, как один из вражеских истребителей готовится стрелять по спускающемуся командиру… дает очередь. Командир приземлился. Пренебрегая опасностью быть атакованными самолетами, проносящимися в небе, бежим к неподвижно лежащему на поле Чуносову. Он мертв. Так погибли за Родину отважные воины - командир звена старший лейтенант Михаил Степанович Чуносов и стрелок-радист сержант Сакун. Это случилось в тридцати километрах юго-западнее Спас-Дсменска, в районе расположения наших войск. Похоронили Чуносова на окраине небольшой деревни, рядом с шоссе Москва - Брест, Стрелок Сакун сгорел в самолете. [30]

Воздушного стрелка Ковалева с помощью солдат из наземных войск отправил на попутной машине в полевой госпиталь. У меня обгорело лицо, но двигаться я мог и через три дня на чем пришлось добрался до своей части. Доложил о воздушном бое, сдал документы командира.

В тот день, сражаясь с врагом, рвущимся к Москве, не вернулись с боевого задания еще многие наши экипажи, в том числе и мои ивановские друзья - летчик Иван Пелипас и штурман Иван Черкасов. Через некоторое время штурман, обгоревший, добрался до своего полка.

Первый ночной вылет

После больших потерь в дневных полетах и из-за того, что надо было наносить по врагу бесперебойные бомбовые удары, командование дивизии и полка стало спешно готовить передовые экипажи и к ночным боевым действиям. Собственно, нам нужна была только переподготовка, так как научились этому мы еще в летных училищах. Теперь требовалось лишь восстановить наши знания и поднять их до требований военного времени.

Для подготовки к полетам ночью и тренировок используем полевой аэродром Касторная в восьмидесяти километрах восточнее кшеньского. Руководит полетами заместитель командира полка И. К. Бровко. Вместе с другим опытным летчиком (на двух самолетах) он перевозит в Касторную выделенные для ночных полетов экипажи. Летаем по очереди. Полеты в основном по кругу - взлет, посадка; это главные элементы в подготовке летчиков. Ответственность штурманов при этом невелика - не потерять затемненный аэродром и информировать летчика о выдерживании высоты и скорости. Неплохо бы пролететь по маршруту, но это не планируется - нет времени. Очевидно, надеются на нашу ранее полученную подготовку в училищах.