В гостях у Джейн Остин. Биография сквозь призму быта - [104]

Вскоре в доме появилась десятая женщина. Мэри, жена Фрэнка, хоть и «была так плоха, что все немало тревожились», родила здоровую девочку. За советами обратились к Элизабет, многодетной невестке Джейн из Годмершэма. «Узнай, как часто Элизабет берет на руки своего ребенка в течение 24 часов, как часто кормит и чем», – приказывала она Кассандре. Однако самой Джейн это было не интересно: «Не стоит утруждать себя и писать о результатах твоих наблюдений; ты вернешься достаточно рано, чтобы рассказать о них».

Итак, Фрэнк стал отцом. Кроме того, он делал успешную карьеру. Семья с огромным воодушевлением следила за его продвижением по службе, постоянно хвастаясь его успехами перед родственниками и знакомыми. «Фрэнка повысили, – так начинается одно взволнованное письмо Джейн к Кассандре, в котором сообщалась новость о продвижении брата по службе. – Вчера ему присвоили звание коммандера». «Если ты не купишь муслиновое платье» в честь этого, заканчивает письмо Джейн, «я никогда тебя не прощу».

По свидетельству его племянника, Фрэнк был «приверженцем жесткой дисциплины», но «поддерживал эту дисциплину без единого бранного слова». Такие высокие этические нормы явно нравились его викторианским потомкам. Нам с одобрением сообщают, что Фрэнка знали как «офицера, который преклоняет колени в церкви». Семья никогда точно не знала, когда ждать возвращения этого образцового моряка из похода. «Я делюсь с тобой радостью: Фрэнк приезжает, – писала Джейн в 1808 году, – и, как истинный моряк, сразу после того, как нам велели не ждать его еще несколько недель».

Чарльз, младший брат Джейн, вслед за Фрэнком избравший карьеру моряка, тоже делал успехи. Он удостоился чести служить вместе с герцогом Сассексом, одним из сыновей Георга III, и нашел его «толстым, веселым и приветливым». Затем, в 1801 году, он получил 30 фунтов в качестве награды за захват вражеского судна. «Но какая польза от премии, – спрашивала Джейн, – если он тратит ее на подарки сестрам?» «Он купил золотые цепочки и топазовые кресты для нас, – сообщала она Кассандре, – и мы будем неотразимо прекрасны».

В своих романах, писал ее внучатый племянник, Джейн «никогда не касалась политики, юриспруденции или медицины… но со знанием дела писала о моряках и кораблях». Конечно, косвенно она затрагивала и политику, но совершенно очевидно, что Джейн четко и уверенно описывала корабли и должности своих персонажей из числа военных моряков. В ее письмах редко упоминаются новости, появлявшиеся на страницах газет, за исключением тех, которые связаны с флотом. Например, в 1809 году она пишет, как все офицеры флота «поспешили вернуть то, что к этому времени осталось от нашей бедной армии, чье положение кажется чрезвычайно опасным». Это было героическое, эпическое и трагическое отступление британской армии к Корунне под ударами наполеоновского маршала Сульта. Несмотря на сокрушительное поражение в Трафальгарской битве, Наполеон избежал плена и возобновил свои походы.

В «Доводах рассудка» Джейн сделала офицеров флота наследниками старинных землевладельческих родов; их типичным представителем был бездельник и мот сэр Уолтер Эллиот. Самые симпатичные персонажи – адмирал Крофт и его жена, счастливые в браке, честные и энергичные. Морские офицеры жаждали – это была не только склонность, но и долг – войны, с ее возможностями продвижения по службе, премий и славы. Но женщины не разделяли их энтузиазма. Вероятно, Джейн вместе с другими обитательницами дома в Саутгемптоне вынашивала мечты о мире, которые в письменном виде изложила их современница Сара Спенсер: «Никаких экспедиций, никаких флотов, базирующихся бог знает где; бедные капитаны кораблей обязаны жить дома».

За братьев, уходящих в море, приходилось платить высокую цену волнений и тревог, но считалось, что быть замужем за моряком еще хуже. Мы уже видели, как Фрэнк собирался поступить со своей женой Мэри – поселить ее вместе с сестрами. Но Чарльз выбрал другой путь. Подобно миссис Крофт из «Доводов рассудка», его молодая жена Фанни, привезенная с Бермуд, жила с ним на борту корабля, а не ждала его на берегу. Фанни четыре года не могла познакомиться со своими свойственниками Остинами, поскольку судно Чарльза все это время не возвращалось в Англию. Старшая дочь Чарльза и Фанни, Кэсси, страдала от морской болезни, и в 1813 году Джейн участвовала в жаркой дискуссии о том, как следует поступить с девочкой – отправить на сушу или оставить с родителями на корабле, обрекая на постоянное недомогание. «В последнее время она так страдала от морской болезни, что ее мама не могла больше этого выдержать», – объясняла Джейн. Но сама Кэсси, по вполне понятным причинам, не хотела расставаться с родителями. Бедная Фанни! Живя на борту корабля, обремененная детьми, она, по крайней мере, могла рассчитывать на сочувствие своей разумной золовки Кассандры: «Боюсь, они обнаружат, что очень, очень бедны».

Тем не менее и в необычном, чисто женском доме в Саутгемптоне не все шло гладко. Естественно, начиналось все с самых благих намерений. «Пожалуйста, назови мне хотя бы одну мелочь, которая устроила бы [Мэри]? – писала Джейн Кассандре. – Я хочу привезти ей что-нибудь. У нее есть серебряный нож? Или ты порекомендуешь брошь?» Но при первой же возможности Мэри переехала на остров Уайт, подальше от свекрови и скромного дома на Касл-сквер.