В годы испытаний - [121]

Матери с колыбели учили вас песням об этой земле. Это здесь в 1918–1922 годах „наливалися знамена кумачом кровавых ран“, это здесь были „штурмовые ночи Спасска, Волочаевские дни“. Это песни о славе наших отцов и братьев, об их боевой удали и победе… То были жестокие битвы. Бойцы в рваных шинелишках стыли на снегу. В руках у нас были только винтовки. Но зато в груди нашей билось патриотическое сердце. Мы любили свою Родину и поклялись выгнать японских интервентов с нашей земли… С невиданным мужеством бойцы шли на штурм. Вскоре японцы были сброшены в океан.

Дорогие товарищи!

Мы смотрим на вас с надеждой и верой, что вы справитесь со своей задачей, отстоите правое дело, навсегда гарантируете советский Дальний Восток от японского нашествия. Отцы и матери благословляют вас на победную битву. Пусть в ваших глазах горит огонь мужества, пусть сердце ваше будет до конца верно Родине, верно воинской клятве. Идите в бой и множьте славные традиции героев-дальневосточников».

* * *

В течение 10 августа войска армии вместе с 5-м отдельным стрелковым корпусом и краснофлотцами Краснознаменной Амурской флотилии форсировали Амур, очистили от противника противоположный берег в 120-километровом по ширине междуречье Сунгари и Хора и овладели городами Лобэй, Тунцзянь, Фуюань и многими другими узлами сопротивления Сунгаринского укрепленного района. В опорных пунктах противник оказал отчаянное сопротивление.

Первые бои рождали первых героев. На рассвете 10 августа советский корабль подошел к вражескому берегу у Фуюаня. Противник начал стрелять по нему из орудий и пулеметов. Наши краснофлотцы метким и плотным огнем подавили прибрежные огневые точки врага и высадили доставленный ими десант. Разгорелся бой. Наши бойцы, поддержанные корабельной артиллерией, уверенно продвигались вперед. На окраине города, у сопки, японцы оказали сильное сопротивление группе десантников, возглавляемой старшиной 1-й статьи Н. Н. Голубковым. Они занимали удобную, труднодоступную позицию. Слева ее прикрывала глинобитная стена с амбразурами, справа — дот. Вражеские солдаты простреливали большое пространство. Амурцы пустили в ход гранаты. Еще немного усилий, и противник будет уничтожен. Но ряды храбрецов редели. Тогда, пересилив боль в раненой ноге, старшина Голубков поднялся во весь рост и с возгласом «За Родину! Вперед!» бросился к доту. Вслед за ним устремились остальные бойцы. Сопротивление японцев было сломлено. Но старшина получил смертельную рану и умер на руках своих отважных товарищей. Коммунисту Н. Н. Голубкову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Я намеренно так подробно рассказал об этом эпизоде. Командование армии с нетерпением ждало первых вестей с противоположного берега. Новый противник, новая тактика… Какой сюрприз готовит нам враг? Вот почему мы, политработники, все сделали, чтобы весть о подвиге старшины Голубкова с быстротой молнии облетела все части и подразделения, чтобы о нем во всех подробностях узнал каждый боец и сделал для себя вывод, что не так уж страшен черт, как его малюют! Японцев бить можно — вот о чем говорит опыт первых боев.

Разведка установила, что на правом берегу противник оставил относительно небольшие гарнизоны. Основные же силы он начал отводить в глубь Маньчжурии. Войскам армии необходимо было немедленно начинать преследование. Однако заболоченная долина реки Сунгари и размытые непрерывными дождями дороги крайне ограничивали действия войск и резко снижали темп наступления соединений. Преодолевая эту «библейскую» грязь, я мысленно искал аналогов в войне с Германией и… не находил. Я нисколько не преувеличиваю: были участки, по которым машины приходилось буквально волочить днищем по грязи. Командование армии все время находилось на самолетах «По-2».

Большую помощь армии оказывала Амурская флотилия, корабли которой продвигались вверх по Сунгари и артиллерийским огнем расчищали нашим частям путь для наступления на главном направлении.

Отходя в глубь Маньчжурии, противник на отдельных участках оказывал упорное сопротивление. Так было, например, в боях за Фучдинский укрепленный район и город Фучдин (Фудзинь). Здесь японцам удалось на два дня задержать наступление 361-й стрелковой дивизии. В течение дня 11 августа передовой отряд армии выбивал японцев из города. Остатки вражеского гарнизона, прижатые к реке, сложили оружие и сдались в плен. Вид у японских вояк, воспитанных в самурайском духе, был, прямо скажем, плачевный. Перепачканная грязью, жалкая одежонка, засаленные кепи с большим измятым козырьком, стриженые головы, покрытые у многих струпьями, застывший на лицах испуг…

Японский майор, командир батальона, оборонявшего Фучдин, объяснил через переводчика, что вот уже третий день он не может установить связь с вышестоящим штабом и что его солдаты деморализованы, поэтому не смогли выполнить приказ императора.

— А васа солдата, — добавил майор на ломаном русском языке, — сразаетца оцена коросо…

13 августа под Фучдином начался штурм огромного дота длиной около 100 метров, имевшего два этажа и около 10 амбразур. Даже после частичного подрыва этого мощного сооружения японцы не прекратили сопротивления. Сильный огонь смертников из уцелевших амбразур задерживал продвижение стрелковых подразделений.