В годы испытаний - [123]

В район Цзямусы на кораблях Амурской флотилии были переброшены два полка 361-й и 388-й стрелковых дивизий. 17 августа при поддержке корабельной артиллерии они с разных направлений атаковали противника в городе. Разгорелись ожесточенные бои. Несмотря на то что еще 14 августа, как нам стало известно, совместное совещание высшего военного совета и правительства Японии в присутствии императора приняло решение о капитуляции, войска Квантунской армии пока не складывали оружия.

Командир 134-й японской дивизии генерал-лейтенант Идзэки Мицуру приказал уничтожить город Цзямусы, для чего в каждом пехотном полку были созданы специальные группы разрушения и минирования. Такую же задачу получил батальон смертников. При отступлении из города японцам удалось устроить массовые поджоги и взорвать наиболее крупные здания. Но полностью разрушить город им помешали советские войска. Огонь — вообще страшная стихия. Но пожар в маньчжурском городе, где абсолютное большинство зданий деревянные и вспыхивают быстрее спички (спички в Маньчжурии были как раз никудышными), — это уже бедствие, преодолеть которое чрезвычайно трудно. Но как бы там ни было, а город наши воины спасли и от японцев и от огня. Жители встречали их с красными флагами и алыми повязками на рукавах.

После взятия Цзямусы в штаб армии было доставлено несколько десятков солдат из батальона смертников. Они были оставлены японским командованием для ведения диверсий в тылу Красной Армии. Переодетые в штатскую одежду, небольшого роста, но крепко сбитые, мускулистые. Глаза воровато бегают по сторонам. Смертники… Это чисто японское изобретение, порожденное военной технической отсталостью этой страны в годы второй мировой войны. Там, где техника была слабее иностранной, Япония буквально вталкивала солдата в эту технику — будь то самолет, или морская торпеда, предназначенная для взрыва у борта вражеского судна, или мина, с которой солдат бросается на танк. Смертник — это обреченный, оставшийся в расположении противника для того, чтобы, убив хотя бы одного солдата противника, покончить с собой.

Акт смертника основан не на идее, а на вере. И поэтому в нужный миг часто дает осечку. Но и на вере ли? Может быть, все гораздо проще. Ведь японский смертник до осуществления своего назначения получает скудное, по нашим понятиям, но все же повышенное содержание. Следовательно, его гибель — это только погашение аванса, полученного смертником при жизни. Смертничество — это свидетельство авантюрности, реакционности, ущербности японского милитаризма.

Глядя на пленных смертников, так и не выполнивших своей миссии, я думал о нашем советском солдате, о его великой, несгибаемой силе духа, воспитанной партией коммунистов, о негаснущем огне его души, зажженном великими идеалами коммунизма. Многие наши воины в годы войны, подобно Н. Н. Голубкову и И. М. Якубину, тоже жертвовали собой. Но они сознательно жертвовали своей жизнью во имя спасения жизни товарищей. Их смерть утверждала жизнь и потому не была поражением.

* * *

К исходу 19 августа 15-я армия разгромила 134-ю пехотную дивизию японцев и овладела городом Саньсин, захватив там большие трофеи — склады с оружием, военный аэродром с неуспевшими подняться в воздух японскими самолетами. В результате десятидневных боев соединения 15-й нанесли серьезное поражение противостоявшим частям 4-й отдельной японской армии. Сдержать наступление советских войск на сунгаринском направлении враг уже не мог. Преодолев горно-таежную и крайне заболоченную местность, части армии продвинулись до 300 километров. По тридцать километров в сутки в условиях бездорожья — вот темп наступления воинов 15-й армии!

В связи с тем что тяжелое состояние дорог сильно препятствовало быстрому продвижению армий, Главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке Маршал Советского Союза А. М. Василевский отдал приказ о немедленном захвате городов Чанчунь, Мукден, Гирин, Харбин и других при помощи воздушных десантов и передовых отрядов.

Ликвидируя очаги вражеского сопротивления, Амурская флотилия продолжала стремительно продвигаться вверх по желтым водам Сунгари на соединение с высадившимся 18 августа в Харбине воздушным десантом. В сложной навигационной обстановке незнакомой реки корабли безостановочно шли днем и ночью, чтобы в срок выполнить боевой приказ. Свыше 700 километров от устья Сунгари до Харбина они преодолели за 11 суток. На харбинском рейде перед советскими военными кораблями спустила флаги Сунгаринская речная флотилия противника. Много лет она готовилась к нападению на наши берега и нередко устраивала демонстрации силы в водах Амура. Но закончилось все это ее бесславной капитуляцией в собственной базе.

* * *

2 сентября на американском линкоре «Миссури» состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии.

От японской военщины акт подписал начальник генерального штаба генерал Умэдзу. Говорят, что когда Умэдзу услышал, что именно он выделен для подписания акта капитуляции от имени армии, то взбунтовался и заявил, что скорее сделает себе харакири, чем выполнит эту унизительную процедуру. Но, как и многие другие его заявления, это тоже было рассчитано на публику. Он не распорол себе живот. В помятом кителе, сапогах, кавалерийских бриджах и выцветшем кепи, он все-таки предстал перед союзными делегациями. Ему пришлось даже позаимствовать ручку для этой позорной церемонии, так как его собственная оказалась неисправной.