В другой раз повезет! - [29]

Мы с Сэмом расступились, и она важно прошествовала мимо нас. По пути подмигнула и бросила:

– Доброе утро, джентльмены!

Мы втроем наблюдали Нинино неспешное восхождение по лестнице.

Когда Нина скрылась из виду, Цепа сказала:

– Я тоже была худой в молодости. Надо было чаще ходить голой…

После завтрака мы с Сэмом убирали грязную посуду, и Сэм вдруг потряс головой и стал посмеиваться. Сэм – хохмач, однако рассмешить его самого практически невозможно. У меня получалось раз в год – в лучшем случае.

– Что? – спросил я.

– Старушка Цепа… Ох и хитрюга!

– Ты о чем?

– О, Нина, прошу прощения!.. – пропищал он, затем добавил своим обычным голосом: – Цепа только и ждала, как бы Нину подковырнуть – еще со дня приезда.

Я сначала не понял. Потом до меня дошло:

– Ты про историю в библиотеке? Думаешь, она специально?

– Сам подумай! – сказал Сэм. – Сдернуть Нину с дивана – это ж надо постараться! Заходит Цепа, а тут, значит, Нина в отключке, в скатерть завернутая. Вот так штука! Подфартило! А потом бац! – еще и нагишом – совсем хорошо! Держи карман шире! Нина и тут выкрутилась.

Сэм, кажется, тоже был немного влюблен в Нину.

Днем в «Скачке в будущее» наступило затишье, как часто бывает после бурных ночей. Даже те, кто выползал к завтраку или обеду, удалились в комнаты – отдыхать и пережидать жару.

Я воспользовался паузой, чтобы помочь Маргарет – пошел развешивать белье. Если солнце жаркое, а ветер сильный, все сохнет мгновенно – только повесишь, уже снимай. И вот я зажал прищепкой второй уголок последней простыни и пошел по длинному коридору из постельного белья, проверяя, все ли хорошо держится. Резкий порыв ветра поднял ближайшую простыню, и передо мной возникла Эмили. Затем ветер стих, и Эмили скрылась. Я снова приподнял край и спросил:

– Вы что-то хотели?

– Да. Вас. Маргарет сказала – вы развешиваете белье, и я решила убедиться. Вы, оказывается, мастер сушки!

Она поднырнула под веревкой на мою сторону.

Я опустил уголок и сказал:

– Жаль, представление окончено, а то я предложил бы вам стул.

На Эмили была свободная белая рубашка ниже колен, похожая на ночную сорочку. Ноги босые, волосы зачесаны на одну сторону.

– После вчерашнего стул мне очень пригодился бы. До сих пор качает…

Она щурилась от света, и глаза у нее слегка покраснели.

– Вам нехорошо? Вы не забыли выпить аспирин?

– Не уверена… Вроде не забыла, но… – Эмили потерла виски и добавила с болезненной гримасой: – Чувствую себя ужасно. Выгляжу, вероятно, тоже…

– Совсем нет, – возразил я, – но, если вам нехорошо, лучше прилягте. Все, кроме вас, спят.

– Нина говорит: лучшее средство от похмелья – поплавать. Рядом ведь есть озеро с лечебными водами?

– Да, Пирамид-лейк, – ответил я. – Ему действительно приписывают целебные свойства. Значит, вы туда направляетесь? Что ж, неплохая мысль.

– Да! Прекрасная! Нина была уверена, что вы согласитесь! Я вот сомневалась – после того, что мы вчера устроили…

У меня пропал дар речи. Я молчал довольно долго. Потом произнес:

– Эмили, я подчиняюсь Максу и Маргарет, а не дебоширкам, вроде вас с Ниной. По-вашему, я должен немедленно выполнять любую вашу прихоть?

– Нина как раз пошла к Маргарет. Вот она – возвращается!

Нина, разумеется, спустилась по решетке для вьюнков, припустила через двор и появилась в нашем бельевом коридоре. За спиной у нее развевался шлейф – она нарядилась в костюм феи, только без маски и крыльев.

– У нашей банды новый штаб? – спросила она, задыхаясь, когда подбежала. – Давайте назовемся «Три простыни на семи ветрах».

– Это же мой костюм! – возмутилась Эмили.

– Что упало, то пропало, – заявила Нина. – Он валялся на полу.

Нина отцепила пару прищепок и спрятала в сумку, за прищепками последовала простыня.

– Поехали отсюда скорей! А то остальные догадаются, что мы едем купаться, и увяжутся!

Она прихватила еще пару простыней и, перещупав полотенца, выбрала несколько сухих.

– Подождите! – запротестовал я. – Маргарет…

– Маргарет разрешила взять все, что понадобится!

– Она в курсе, что вы и меня берете?

– Конечно! – нетерпеливо сказала Нина. – Давай скорей! Цепа только что стучалась в спальню, справлялась о моем самочувствии. Думает – раз видела меня голой, мы теперь лучшие подруги. Можно подумать, она одна такая!.. Поехали!

– А что ты ей ответила? – спросила Эмили.

– Ничего. Заткнула замочную скважину носовым платком и притворилась, будто никого нет. – Нина потянула воротник. – Ужасно жмет! Наверное, надела задом наперед.

– Так и есть, – сказала Эмили. – Вырез должен быть спереди. Вытащи руки, а я переверну.

Нина послушалась и бросила полотняную сумку на землю.

– Ну ладно, – сдался я. – Сейчас занесу пустую корзину к Маргарет и заодно захвачу купальник. Не помню, куда я его дел…

Нина просунула руки в рукава и потрясла плечами на цыганский манер, чтобы платье село ровно. На Эмили оно волочилось по полу, а у Нины достигало середины икры.

– Маргарет велела оставить корзину здесь – она потом сложит в нее сухое. А насчет купальника не волнуйся. У меня все с собой.

Она подобрала сумку и похлопала по ней рукой.

– Мой купальник у вас? Где вы его нашли?

– Его украл с бельевой веревки койот и разорвал на части, – ответила Нина.