В долине смертной тени [Эпидемия] - [4]

— Вот и прекрасно. Примерно через час выезжаем. Кстати, с нами будет жить твой дед, а так же Святослав и Алексей. Наверное, с женами и детьми. Так что не удивляйся.

Но Ратманов видел, что это сообщение пролетело мимо сознания сына.

— Как ты думаешь, это все надолго? Что там у вас говорят? — В вопросе сына слышалась не свойственная ему интонация тревоги.

— Никто точно не знает, прогнозы самые разные, но преимущественно плохие.

— Это ужасно, папа! — воскликнул Виталий.

Ратманов с удивлением взглянул на него и понял, что сын охвачен сильным почти паническим страхом.

— Ты боишься?

— Да, — кивнул Виталий головой. — Каждый день умирает столько людей. Я тоже не переживу эту эпидемию! — В голосе сына уже зазвучала истерика.

— Ерунда, мы все переживем. Для того и едим в наш загородный дом. Закроемся — и никого не будем пускать.

— Думаешь, это поможет? — Теперь в голосе сына прозвучала слабая надежда.

— Конечно, изоляция всех спасает. А там, глядишь, и вакцину изобретут. Скажу тебе по секрету, одна из наших лабораторий близка к ее изготовлению. Но об этом никому.

Это было не совсем так, им действительно вчера сообщили, что одна лаборатория серьезно продвинулась в этом направлении. Но до создания вакцины должно пройти еще как минимум, несколько месяцев. А то и больше.

— И вакцина у нас появится?

— Разумеется, ее тут же направят в больницы.

— Я не об этом, к нам в дом ее привезут?

— Попрошу и привезут, — заверил Ратманов. — Я специально распоряжусь, чтобы, как только ее испытают, вакцину сразу бы доставили нам. И мы все вакционируемся.

— Очень тебя прошу, проследи за этим. Я хочу быть первым.

— Не беспокойся, мы будем вакцинированы одни из первых в стране. А пока через час выезжаем.

Ратманов с некоторым облегчением покинул комнату сына. Никогда еще он не видел его таким. Виталий был типичным представителем золотой молодежи, смысл жизни которого заключался только в одном — в получение бесконечных удовольствий и развлечений. Никогда таким перепуганным сына он не видел. Он-то, Михаил Ратманов, почему-то думал, что Виталий со свойственной ему иронией воспримет и этот вынужденный переезд, и всю ситуацию в целом. Хотя с другой стороны, возможно, он прав, они все недостаточно серьезно относятся к тому, что творится вокруг.

4.

Они еще спали, когда раздался телефонный звонок. Святослав голым соскочил с кровати и бросился к лежащему на журнальном столике телефону. Соланж же в ответ на раздавшуюся трель что-то раздраженно пробормотала с полусонья.

Звонил отец. Его предложение было неожиданным и поначалу вызвало у Станислава несогласие — запираться в доме брата вместе с его домочадцами желания не было. Но он всегда быстро умел принимать решения и когда обстоятельства требовали — их кардинально менять. Поэтому через минуту уже согласился. В самом деле, при нынешних ужасных обстоятельствах это можно считать едва ли не оптимальным вариантом, едва ли не единственной гарантией спасения.

Святослав бросил телефон на стол и снова лег в кровать. Поцеловал Соланж. Так как она не отреагировала на его нежность, стал щекотать, зная, как сильно она боится щекотки.

Молодая женщина открыла глаза и резко оттолкнула Святослава.

— Что ты делаешь? — возмущенно закричала она на своем родном французском языке, хотя чаще всего они говорили с ней по-английски. Святослав знал его лучше.

— Надо вставать, важные новости.

— Что за новости? — удивилась Соланж уже по-английски.

— Только что звонил мой отец. Он предлагает нам сегодня отправиться пожить у моего старшего брата.

— Тот, который большой чиновник, — скривила губы Соланж — Терпеть не могу чиновников. Во Франции их мало кто любит.

— Я тоже не люблю. Но ситуация ухудшается с каждым днем. Оставаться в отеле небезопасно. А там мы будем в изоляции.

— То есть, на карантине, — уточнила Соланж. — Мы сбежали из Лос-Анжелеса, чтобы не оказаться в таком положении, а ты предлагаешь запереться здесь.

— Ты права, но другого выхода нет. Мы прилетели сюда, потому что еще недавно тут почти не было зараженных вирусом. А теперь их число каждый день резко увеличивается. Мой отец прав, медлить нельзя.

— И что мы там будем делать?

Святослав пожал плечами.

— Понятие не имею. Общаться с моими родственниками. Увидишь русских людей в разрезе.

— Это как? — не поняла Соланж.

— Не только какие они внешне, но и какие изнутри. Ты же этого хотела, сама говорила, что тебя очень интересует русский народ.

— А тебя мне недостаточно для изучения?

— Я нетипичный в этом плане человек.

— А твой брат и его близкие типичные?

Святослав задумался. Он поймал себя на том, что у него нет точного ответа на этот вроде бы не сложный вопрос.

— А знаешь, Соланж, мне самому любопытно это узнать. Я давно постоянно не живу в России и отчасти потерял с ней связь. Мне полезно хотя бы частично ее восстановить. И раз уж мы попали тут в ловушку, почему бы не воспользоваться ситуацией. Все равно мы не сможем гулять по городу, посещать театры и рестораны. Если, конечно, не хотим подхватить эту заразу.

— Значит, придется ехать, — упавшим голосом проговорила Соланж. — А как же переговоры по поводу твоего нового проекта?