В боях за Украину - [50]

В Шолохово мы добрались только к вечеру. Нас встретил командир 4-го гвардейского стрелкового корпуса генерал В. А. Глазунов, который добрался туда вместе со своими офицерами пешком, доставив на себе радиостанцию, питание к ней и штабные документы.

Передовое армейское управление разместилось в больнице поселка. Мы разбирались по карте в сложившейся обстановке. Внезапно к нам явился за помощью генерал Т. И. Танасчишин. Командир корпуса, имевший в своем распоряжении более тысячи автомашин, попросил у меня хотя бы полсотни конных подвод, чтобы подвезти своим частям горючее и боеприпасы — машины буксовали в грязи.

Вдобавок ко всему ночью повалил мокрый снег и опять опустился густой туман. Рация наша не работала: мы промочили на переправе питание. Все попытки связаться со штабом армии, который в это время находился в Николаевне, окончились неудачей. С войсками связь была тоже утеряна. Хорошо, что мы успели поставить задачи командирам корпусов еще из Петропавловки.

С помощью раций В. А. Глазунова и Т. И. Танасчишина я связался с командиром 29-го гвардейского корпуса генералом Я. С. Фокановым. С командиром 28-го гвардейского стрелкового корпуса связь установить не удалось. Ничего другого не оставалось, как расположиться на ночлег. Танасчишин принес из своего танка консервы, мы вскипятили чай и устроили походный импровизированный ужин. Надо было ждать рассвета. Недаром говорится: «утро вечера мудренее…»

Рано утром мы услышали гул канонады. Приказ о наступлении выполнялся…

Первым делом я попытался связаться по радио со штабом армии. Питание для рации подсохло. Связисты наладили связь. У меня не оказалось с собой кодовой таблицы, и пришлось вести разговор с начальником штаба генералом Владимировым, пользуясь лишь условным языком. Мы узнали друг друга по голосу, я сообщил, что имею связь с Фокановым, Глазуновым и с Танасчишиным, что нахожусь в больнице. Других заметных ориентиров на карте в округе на двадцать пять километров не было. Назвать населенный пункт в открытой радиосвязи было нельзя. Владимиров понял, где я нахожусь, но это же поняли и те, кому это понимать не нужно было. Но об этом позже.

Владимиров очень обрадовался, услышав мой голос. Меня, оказывается, уже разыскивали из штаба фронта, обеспокоенные потерей со мной связи. Я просил всех успокоить, приказал выслать ко мне в больницу верховых лошадей и поторопить командира 28-го гвардейского стрелкового корпуса с наступлением на юг.

Наши войска успешно теснили противника, отрезая последние оставшиеся у него пути отхода на запад.

5 февраля сомкнулись в ночном бою фланги двух армий — 46-й и 8-й гвардейской. Фланги сомкнулись в Апостолово. Город был освобожден совместными усилиями 4-й гвардейской стрелковой дивизии 31-го гвардейского стрелкового корпуса 46-й армии и 74-й гвардейской стрелковой дивизии 29-го гвардейского стрелкового корпуса 8-й гвардейской армии. Количество трофеев увеличивалось с каждым часом. Противник бросал все, что могло как-то задержать его бегство. По дороге из Каменки в Апостолово наши войска, например, обнаружили десять совершенно исправных танков «тигр». Они завязли в грязи по самые башни. У противника оставался единственный путь для отхода — это днепровские плавни, где можно было продвигаться только пешком.

Освобождение Апостолово частями 8-й гвардейской и 46-й армий было специально отмечено в приказе Верховного Главнокомандующего. В столице нашей Родины прозвучал салют в честь освобождения небольшого городка на юге Украины, который имел большое стратегическое значение.

Теперь уж мы не опасались за свой левый берег. Противник не мог организовать контратаки из Никополя.

Но мы могли еще ожидать контрудара на Апостолово с целью отбросить нас с железной дороги Никополь — Апостолово, чтобы облегчить выход немецких войск днепровскими плавнями. Поэтому мы решили усилить наступление на участке Апостолово — Чертомлык и ввести в бой 27-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

Утром 6 февраля я решил проследить, как будет вводиться в бой 27-я гвардейская стрелковая дивизия, которая выдвигалась к станции Ток. На автомашине, ехать было невозможно. Мы с адъютантом сели на верховых лошадей. К станции Ток дорога лежала через Базавлук, Токовское. У Токовского мы могли переправиться по мосту через речку Каменку.

Выехав из Базавлука, мы увидели дорогу с глубоко прорезанными колеями. Она показалась нам хорошим ориентиром, мы решили, что здесь прошли наши части и спокойно поехали по ней. Солнце било в лицо, стало быть, мы продвигались на юг. Направление взято как будто бы правильно. Мы ехали полем вдоль пробитой колеи. Однако долгое время нам никто почему-то не попадался навстречу. У меня закралось сомнение: правильно ли мы едем? Поднялись на пригорок, я решил свериться по карте. Остановил лошадей. Позади меня остановились адъютант и коновод. Я развернул карту… И вдруг откуда-то со стороны раздались автоматные очереди и ружейные выстрелы. Засвистели пули. Моя лошадь поднялась на дыбы и рухнула на землю. Выручила меня старая кавалерийская привычка — я успел высвободить ноги из стремян и, спрыгнув с седла, тут же упал в глубокую дорожную колею.