В боях за Молдавию. Книга 5 - [6]

В Музее погранвойск в Москве хранится овеянное боевой славой знамя нашего полка, с которым он прошел свой боевой путь от Прута до Северного Кавказа, вернулся к своей родной границе и окончил войну под Прагой.

В день 30-летия Великой Победы — 9 мая 1975 года — Главное политическое управление пограничных войск КГБ СССР, Музей пограничных войск, совет ветеранов 24-го пограничного полка организовали встречу в Москве, на которую прибыли со всех концов нашей страны 70 ветеранов полка — офицеры, солдаты, жены пограничников. Торжественно вынесли из Музея пограничных войск наше боевое полковое знамя, которое со слезами на глазах поцеловали седые ветераны. Тут же клятву верности боевым традициям дали молодые курсанты-пограничники. Нас приветствовали комсомольцы, пионеры.

Мы посетили памятные и дорогие каждому советскому человеку места — мавзолей Ленина, могилу Неизвестного солдата. Потом многие из нас побывали в местах былых боев.

На Северном Кавказе наш пограничный полк в 1942 году на неделю остановил на Маныче танковый фашистский корпус. В городе Сальске высится величественный мемориал в честь павших героев-пограничников, воздвигнутый трудящимися Сальского района. Здесь ежегодно организуются митинги трудящихся всего района, возлагаются венки. Здесь чествуют героев. Всегда на эти митинги приглашают и нас, ветеранов-пограничников, где мы рассказываем о боевом пути своего полка. Крепкая дружба связывает ветеранов и с жителями Молдавии, где пограничный отряд принял боевое крещение. Мы никогда не забудем боевые июньские дни 1941 года, дни, когда наши воины-пограничники с честью выдержали испытание на верность своему народу.

Литературная обработка Е. Ткачука

Две недели на водном рубеже Д. И. ПИСКУНОВ , бывший начальник артиллерии 95-й стрелковой дивизии, полковник в отставке

В 1940–1942 годах я был начальником артиллерии 95-й стрелковой дивизии, впоследствии получившей название Молдавской. В составе дивизии я встретил войну, испытал всю горечь отступлений и тяжелых потерь. Испытал я и ни с чем не сравнимую радость побед над врагом — и не только в ходе наступлений наших войск, но и тогда, когда мы отступали, когда, казалось, этому отступлению конца-края не видно. Да и тогда, когда отступали, ибо отступали мы не сломя голову, противнику приходилось не спины наши видеть, а ощетинившийся всеми огневыми средствами фронт — пусть и не вытянувшийся еще тогда единой неодолимой преградой, пусть в нем были свои «бреши», которые приходилось «залатывать» ценой неимоверных усилий, но это был фронт, который давал яростный отпор превосходящим силам врага, изматывал его день ото дня, нанося ему многочисленные удары. Такие отпоры для всех нас были хоть й маленькими, но запоминающимися победами.

Сейчас, десятилетия спустя, я думаю, что не будь этих маленьких побед, после которых отступление все же продолжалось, не было бы и Великой Победы.

Тогда же, в сорок первом, нас иногда мучили сомнения: а не зря ли положили головы наши бойцы за какое-нибудь крохотное сельцо, не имеющее ровным счетом никакого стратегического и тактического значения, был ли смысл отстаивать его до послед него, если своевременное отступление сберегло бы и людские резервы, и технику, которые позарез нужны были на другом рубеже обороны? Но тогда каждый из нас — полковых, дивизионных офицеров — мог судить о целесообразности той или иной операции лишь «с колокольни» своей должности и звания. Нам, конечно же, трудно, да и невозможно было представить всю цепь следствий того или иного незначительного, а то и нецелесообразного, на наш взгляд, сражения.

И только потом, многие годы спустя, восстанавливая общую картину фронтовых событий по документам, воспоминаниям, мы начали понимать, что на войне, как на войне, — ничего без последствий не остается, а какое-нибудь сражение «местного» масштаба, которое даже в сводку Совинформбюро не попало, в конечном итоге вылилось в крупное фронтовое событие: где-то благодаря ему была осуществлена так необходимая переброска наших войск, где-то были сорваны планы противника, где-то был развит успех наших войск.

Перебирая в памяти большие и незначительные сражения, участником которых мне пришлось быть, я не раз вспоминал две недели боев на Днестре в первые месяцы войны.

Беседы с фронтовыми товарищами, личные записи, архивные документы позволили мне воссоздать картину боевых действий нашей 95-й стрелковой дивизии в те нелегкие дни.

…Итак, как известно, после тяжелых оборонительных боев в Молдавии войска центра и левого крыла Южного фронта, согласно приказу Ставки Верховного Главнокомандования, в период с 18 по 22 июля 1941 года отошли на восточный берег Днестра.

95-я стрелковая дивизия, входившая в состав войск 9-й армии того же фронта, переправилась через Днестр в ночь на 20 июля и заняла оборону на старой Государственной границе — между Григориополем и Тирасполем. Нашим соседом справа была 9-я кавалерийская дивизия, переправившаяся через Днестр еще 18 июля, слева — 25-я Чапаевская стрелковая дивизия.

21 июля мы получили приказ о создании Тираспольского боевого участка в составе Тираспольской зоны 82-го укрепленного района, 95-й Молдавской стрелковой дивизии, 397-го артполка укрепрайона, 266-го корпусного артполка, 528-го армейского гаубичного артполка большой мощности и корпусного зенитного артдивизиона. Начальником Тираспольского боеучастка был назначен полковник М. С. Соколов — командир нашей дивизии, а начальником артиллерии — автор этих воспоминаний.