В боях за Молдавию. Книга 5 - [8]

23 и 24 июля немецким и румынским войскам удалось вклиниться в оборону соседней 30-й стрелковой дивизии, в направлении села Глиное, что создало угрозу прорыва, в тылы нашей дивизии. 241-му стрелковому полку пришлось всеми своими батальонами занять оборону от южной окраины поселка на восток — по балке, тянущейся в сторону сел Глиное и Карманово, в. район севернее села Мал. Колосово вышел 90-й стрелковый полк и занял оборону на южном берегу той же балки. Артиллерийскую группу непосредственной поддержки 90-го стрелкового полка составили 2-й артдивизион 134-го гаубичного артполка и 75-й артполк 30-й дивизии, отошедшей в ходе боев в район Мал. Колосово. Одновременно на острие вражеского клина нами был выслан мотоотряд, усиленный 97-м противотанковым артдивизионом, которым командовал капитан В. И. Барковский.

Вот так и образовался правый «перевернутый фланг» 95-й стрелковой дивизии. Теперь в обороне на Днестре остались лишь 161-й стрелковый полк и по одной стрелковой роте от двух других полков. С этого момента наша дивизия оказалась втянутой в бой сразу с двумя вражескими группировками.

Командующий 9-й армией, обеспокоенный создавшейся обстановкой в районе Григориополя, поставил перед 30-й и 95-й стрелковыми дивизиями задачу: совместными усилиями уничтожить противника, форсировавшего Днестр, и восстановить положение южнее Дубоссар.

Для руководства этой операцией была создана армейская оперативная группа во главе с заместителем командарма генералом В. И. Репиным. В нее вошли комиссар дивизии, полковой комиссар Я. Г. Мельников, начальник связи дивизии майор И. Н. Пазников, начальник разведки дивизии капитан И. А. Чистяков и я. Через сутки к ней присоединился начальник оперативного отделения штаба капитан В. П. Сахаров, исполняющий в то время и обязанности начальника штаба дивизии.

В село ШИПКУ, где должна была размещаться оперативная группа, мы прибыли перед восходом солнца и стали очевидцами перемещения в нашу полосу обороны частей 30-й дивизии, выделенных для участия в операции. Это обстоятельство подсказало нам, что армейский план операции в чем-то разойдется с нашими соображениями на этот счет. Так оно и получилось.

Армейская оперативная группа в Шипку прибыла в полдень. Кроме генерала В. И. Репина в не^ входили член Военного Совета армии, начальник артиллерии армии генерал С. Н. Кузнецов и начальник оперативного штаба армии майор Владимиров. Генерал Кузнецов сразу предупредил меня по телефону, чтобы я через полчаса прибыл к нему для доклада об обстановке на фронте нашей дивизии. Когда я явился, он представил меня остальным членам оперативной группы и тут же предложил мне приступить к докладу. Таким образом, слушателями моего доклада стали все члены армейской оперативной группы.

Предупредив, что мои сведения о противнике относительно устарели, так как прошло десять часов после их получения, я сначала доложил о противнике на Днестре, затем о его действиях в районе восточнее Григориополя. Оказалось, что последний район их как раз особенно интересует. Сведения о противнике, изложенные мною, оказались для армейской группы неожиданными. Майор Владимиров, например, вдруг заявил, что он не согласен ни с моей оценкой сил противника, ни с данными о его расположении на местности.

— Все не так, как докладывается, — заявил он. — У противника не может быть здесь столько сил, и не может он так располагаться.

Мои сведения вызвали недоверие и у остальных членов армейской опергруппы, особенно у генерала Репина. Дав мне два часа на уточнение данных о противнике на правом фланге нашей дивизии, генерал Репин предупредил меня, чтобы через два часа я был готов заново доложить свои соображения.

Перепроверка показала, что каких-либо изменений в составе сил противника и его расположений в течение суток не произошло.

К вечеру нас — полковника Соколова, полкового комиссара Мельникова и меня — вновь пригласили в армейскую группу. На этот раз, чтобы принять решение на бой. Когда мы явились, то там уже были командир, комиссар и начарт 30-й дивизии, а также командир и комиссар 522-го армейского гаубичного артполка БМ (большой мощности), переместившегося на нашу полосу вместе с частями 30-й дивизии.

Генерал Репин, объявив, по какому случаю он собрал нас, приказал мне доложить данные о противнике на правом фланге нашей дивизии, сказав при этом:

— Из опыта нам известно, что артиллеристы лучше знают сведения о противнике. Ведь чтобы стрелять, им надо видеть его.

Я доложил тогда, что в ходе боев за предыдущие пять суток на левом берегу Днестра установлено наличие двух пехотных дивизий противника с танками и артиллерией. К исходу 26 июля основная масса этих сил сосредоточилась в лесу и в балке — в 4—6-ти километрах северо-восточнее и севернее села Мал. Колосово, а днем на территории колхоза им. Калинина появился пехотный полк противника без артиллерии.

Полковник Соколов подтвердил эти сведения, и они легли в основу решения, принятого генералом Репиным.

Последний же нашел целесообразным нанести главный удар севернее Мал. Колосово двумя наступающими навстречу друг другу группами, расчленить силы противника и уничтожить их по частям, а вспомогательный — по пехоте, сосредоточившейся в колхозе им. Калинина.