В бой уходили десантники - [63]

— Я сейчас отпрошусь!

Вася рванул во весь дух, помчался к дому. Бежал он и думал, что родители могут не отпустить, тогда подходящий случай для выполнения своей задумки подвернется не скоро. И Вася, не добежав до своего дома, повернул назад. Бойко доложил, что разрешение получено и он готов ехать.

Чтобы капитан не передумал, Вася быстро уселся рядом с водителем, а его начальник вскочил на подножку, и машина тронулась. В пути Вася рассказал, что колхоз в его деревне Лопотни называется «Новый мир», а отца Павла Ивановича из-за инвалидности в Красную Армию не взяли, и он с мамой Ольгой Петровной и сестренкой Настей остались дома. Сам же он, Вася, решил уйти в Красную Армию добровольцем.

За разговором незаметно въехали в Клинцы. Получили в пекарне, наверное, последние буханок 50 еще теплого хлеба и без задержки тронулись в обратный путь. По выезде из леса, в двух километрах от Клинцов, в ветровое стекло кабины так бухнуло, что Вася с перепугу оказался на полу. Это по их машине, как потом выяснил капитан Пинженин, ударил вражеский бронетранспортер.

Через минуту-другую Вася с двумя бойцами и раненым шофером вслед за капитаном пешком шел в Клинцы. Фашистские танки подходили к городу, стрельба усиливалась.

О возвращении домой Вася уже и не думал, хотя и мучился, что ничего там о его исчезновении не знают. Он решил остаться с десантниками, и капитан Пинженин согласился взять его временно с собой.

В Клинцах покровитель Васи разыскал несколько машин штаба корпуса и устроил на одну из них своего подопечного. Всю ночь полевыми и лесными дорогами Вася ехал до Новозыбкова. Там Иван Пинженин определил его в хозяйственный взвод своего батальона. С бойцами этого батальона Вася и выходил из окружения. Несколько раз он отправлялся в разведку в занятые фашистами деревни и приносил комбату ценные сведения.

Для окончательного решения своей судьбы Вася предстал перед командиром бригады.

— Прибился к нам, товарищ подполковник, в Клинцах и хочет воевать, — начал капитан Пинженин.

— Сколько тебе лет? — оглядывая щупленькую фигуру Васи, спросил Александр Алексеевич Онуфриев.

— Шестнадцать, — ответил Вася, добавив один год.

— Мал еще для войны, — заключил комбриг.

— Мал золотник, да дорог! Так моя мама говорила.

— Может, и взял бы в пехоту, но мы не пехотинцы, а десантники-парашютисты.

— И я хочу десантником стать.

— Тогда быть по-твоему, — улыбаясь, ответил комбриг. — Отправьте его, капитан, в разведроту, и пусть поставят на все виды довольствия.

Так Василий Сехин оказался в составе бригадных разведчиков. Вскоре он познакомился со многими красноармейцами, командирами и политработниками.

После чистки оружия снова, как обычно, построение, и командир роты лейтенант Алексей Бросалов, проверяя оружие, однажды похвалил новичка за усердие в этом деле.

С середины дня разведчики оборудовали окопы вдоль реки, а после ужина началось комсомольское собрание, где Васю должны принимать в комсомол. Здесь все для него было необычным. Выбрали президиум. Голосовали. Утвердили повестку дня, в которой первым вопросом стоял прием в члены ВЛКСМ. Секретарь комсомольской организации уже читал его заявление, а Вася, склонив голову, смотрел на развалившиеся ботинки и со страхом ожидал предложения рассказать свою биографию. Все, однако, обошлось.

Первым выступил младший политрук Виктор Лютов.

— Товарищи десантники, — начал он. — В необычных условиях мы принимаем в комсомол нашего юного разведчика Василия Сехина, который добровольцем вступил в ряды Красной Армии. Но и время, в которое мы живем и боремся, тоже необыкновенное. Против немецко-фашистских захватчиков поднялась вся страна: мужчины и женщины, пионеры и школьники. Не стал исключением и Василий Сехин[30].

И младший политрук рассказал о мужестве, подвигах и самопожертвовании комсомольцев-десантников в боях с фашистскими захватчиками. Рассказал он и о патриотическом поступке, разведданных Василия во время выхода из окружения.

— Я предлагаю принять Сехина в комсомол и надеюсь, что в новых испытаниях он оправдает оказанное ему доверие, — сказал в заключение Виктор Лютов.

Взявшие за ним слово десантники с гневом говорили о бедах, которые несли фашисты на своих штыках на нашу землю, о зверствах гитлеровцев, намеревавшихся огнем и мечом поставить на колени народы Страны Советов, сделать рабами наших людей.

— Не бывать этому! — говорил белорус Игнатий Ключенок. — Свидетельством тому — мужество и стойкость, которую проявили наши десантники в боях под Кричевом. Враг попытался нас окружить, но мы пробились и будем сражаться до победы. На смену павшим придут новые бойцы, в их числе и такие, как вчерашний школьник Вася Сехин. Я за то, чтобы принять его в ряды Ленинского комсомола.

Игнатию дружно аплодировали. Слышались голоса:

— Принять Васю в комсомол! Принять!

Приняли на этом собрании в ряды ВЛКСМ и других отличившихся десантников.

Выход из боя и передышка в ожидании новых задач дали возможность провести партийные и комсомольские собрания, заседания бюро, инструктаж с агитаторами, пополнить поредевшие организации новыми членами ВКП(б) и ВЛКСМ.

У политработников по-прежнему главнейшей оставалась задача поддержания среди десантников высокого морального духа. Они понимали, что боевой дух войск всегда признавался важнейшим фактором на войне, и ежедневно делали все, чтобы знать настроения, нужды и запросы красноармейцев и командиров. Первое, что сделали с их помощью, — это отправили письма. В штатах бригады и корпуса своих почтовых станций в то время еще не было.