В бой идут 2 - [37]

— Это все хорошо, — понимающе покивал головой я, — Но сейчас нам хороший танк нужен, и чем упакованней, тем лучше. Так что надевай все.

Ольга пожала плечами, и принялась облачаться. Надела кирасу, прицепила на пояс кинжал…

— Грабли не возьму! — безапелляционным тоном заявила она.

— Не понял, — удивился я.

— Погоди-ка — отодвинула меня в сторону Семеновна и изучила грабли. — Ну все понятно. В отличие от всего остального, грабли — с привязкой к владельцу. То есть — кто из воинов или паладинов из первый в руки возьмет — тот и будет с ними бегать до конца игры.

— И в чем проблемы? — удивился я. — Сколько я понимаю, грабли — самый уникальный предмет из выпавшего. Разве что лук круче, но он нам ни в дентату, ни в рабоче-крестьянскую[71].

— Лук на аукцион пойдет, в первый раз, что ли? — отрезала Семеновна. — А грабли… Ну ты тормоз, Митя. Это же грабли.

— И что? — продолжил тупить я.

— А то! А она — девочка! — немка явно начала злиться.

— А, дошло, — наконец-то догадался я. — Она что, стесняется, что ли?

Семеновна лишь выразительно покачала головой и дважды стукнула согнутым пальцем по голове.

— Да, стесняюсь! — не выдержав, с вызовом заявила Ольга, — Мало мне этого тазика на голову было, да? Еще и грабли давайте мне дадим. И переименуем меня в Страшилу Мудрого[72], чего уж там, давайте!!!

И я с удивлением понял, что принцесса и впрямь собирается заплакать. По-настоящему, не шутя. Нет, все-таки никогда я женщин не пойму.

Семеновна, испепелив меня взглядом, приобняла Ольгу за плечи и увела в угол, где они принялись негромко шептаться. Я пожал плечами и присоединился к Тарасику, который при помощи Петьки, похоже, решил проверить на прибитость и привинченность все предметы в избушке демона. Увы, но все наши потуги оказались безрезультатными. Даже воткнутый в стол меч нам так и не удалось вытащить — хреновые из нас оказались короли Артуры[73].

Получив в результате поисков ровно нулевое количество трофеев, мы с Петькой махнули рукой и уселись на лавку под окном. И только неутомимый боец трофейного фронта Тарасик продолжал шнырять по избушке. В данный момент он зачем-то копошился возле останков демона, добросовестнейшим образом препарированных Семеновной.

В это время девчонки наконец-то вышли из угла. Ольга еще пару раз хлюпнула носом, затем, не глядя на нас, демонстративно прошла в угол, взяла грабли и закинула их на плечо.

— Долго мы здесь еще зависать будем? — поинтересовалась она в пустоту.

— Опа! — вдруг донеслось из угла, где зависал Тарасик. — У него голова берется.

— В смысле? — не понял я.

— Ну ее можно взять и в инвентарь положить. Так и пишут: «голова демона Якши».

— Фига себе! — протянула Ольга! — Тарас, какой ты молодец! Пошли же скорее!

— Куда? — непонимающе протянул я. Семеновна, соляным столбом замершая за моим плечом, согласно кивнула.

Мне не понравилось, как они посмотрели на нас с Семеновной. Все трое, даже Петька. Вот совсем не понравилось. Так смотрят на детей, сказавших тост за взрослым столом, и радостно чокающихся со всеми своей кружкой с компотом.

— В деревню, где мы появились, куда же еще? — удивленно пояснила Ольга. — Это же явный квест, причем для тупых. Вы что — в игрушки никогда не играли?

— Э-э-э… — начал я, но меня решительно прервала Семеновна.

— А ничего, что за окном — ночь? — язвительнейшим тоном поинтересовалась она. — Я понимаю, что у молодых вода не держится, им все надо прямо сейчас и немедленно, но, может, мы все-таки здесь переночуем, а уже утром отправимся? Нет, конечно, если вам так необходимо, чтобы вас кто-то сожрал в ночи, я не против. В конце концов, демократия — это общественный строй, при котором каждый волен валять дурака и губить Родину и свою жизнь.

Я просто люблю эту женщину! Иногда. Так красиво отыграть наш конфуз. Браво, Киса, вот что значит школа[74].

— Извините, — пристыжено прошептала Ольга. — Как-то забылось про время за этим всем…

— Завтра здесь, в семь утра, деванька! — Семеновна царственным кивком прервала жалкий лепет оправданья[75]. — И вы, пареньки, не опаздывайте. Путь-дорожка у нас неблизкая.

О, Семеновна опять включила «деревенскую сказительницу». Не, этот спектакль уже без меня, тем более что сегодня явно уже никакого кина не будет[76].

— Счастливо, ребят! Вы сегодня молодцы! До завтра! — попрощался я и нажал «логаут».

* * *

Наш поход в деревню затянулся. Ночью жадный Тарасик посчитал, сколько ему осталось до второго уровня, понял, что совсем чуть-чуть, и повел всю нашу команду фармить кабанов, которые наверняка уже возродились:

— Голова-головой, а в деревню лучше прийти не нубасами первоуровневыми. — пояснял он. — Больше уважения будет! Опять же, надо проверить, как мы втроем воевать сможем и сыграться усеченной командой.

Митрич, с которым мы поддерживали связь по почте, идею одобрил и заявил, что он в таком случае нас ждать не будет, а отправится с Андрюхой и девчонками в локацию. Пусть Патрик с Татьяной очки набивают и осваивают работу двойкой, благо состав группы позволяет.

На кабаньей делянке Тарасик, конечно же, не успокоился, пока не упокоил всех кабанов до единого. Ольга, которой пришлось «вытаскивать» их по одному, хоть и ворчала по поводу людской жадности, но не сильно — очков все-таки подняли прилично, второй уровень апнули все (кроме, конечно, нас с Семеновной). А вот с лутом не задалось — он, похоже, накапливался и напрямую зависел от времени, прошедшего после возрождения свинтусов. Так или иначе, ничего мы, кроме одной банки на здоровье, не выбили, а до деревни, населенной демононенавистниками, добрались уже ближе к вечеру.