В балканских ущельях - [75]

— Тихо, сиди, — ответил он из-за своего куста. — Тот, кто охотится на джинна, не должен пугать его громкими словами. Но ничего, я тебя обучу.

Я последовал этому совету. Малыш был прав. Все должно быть по правилам. Я много читал и слышал преданий о вампирах. Сейчас представлялась реальной возможность увидеть кровопийцу и избавить двух славных людей от вечных мучений. Ведь речь явно шла о чудовищном предрассудке!

Наверное, мы прождали около получаса. Я хотел уже уходить, как появилось нечто — совершенно бесшумно и быстро — как раз с той стороны, где я находился. То был темный человеческий силуэт, скользнувший к окну и прислушавшийся там на мгновение. Потом он издал такой же сосущий звук, какой я слышал однажды в венском Вурстельпратер-театре, когда черт искушал Фауста. Раздалось некое подобие свиста, тон колебался: поднимался, падал и снова усиливался. Как будто крепкий ветер обтекает выступающий обломок скалы. Потом трижды постучал в окно и собрался было ретироваться. Но тут Халеф закричал:

— Стой, проказник, мы тебя засекли!

И он прыгнул к нему, чтобы схватить. Но «дух» оказался для духа весьма материальным, даже проворным и ловким. Он влепил Халефу оплеуху и крикнул:

— Eredj a tatarba!33 — И помчался прочь.

Если бы Халеф сдержался и до срока не вылез, я бы поступил иначе. Человек появился с дальней от меня стороны, так что имел преимущество почти во всю длину дома. И все же я побежал за ним, а попутно обозвал Халефа тупицей. Тот, подстегнутый столь нелестным эпитетом, припустил за мной.

Преследуемый оказался отличным бегуном. Тут надо было проявить смекалку. Я уже приблизился к нему настолько, что протянул руку, чтобы схватить его, но тут его и покинула «духовная сущность». Он вдруг рванул вбок, я — за ним. Он перепрыгнул через ручей. Я по-прежнему не отставал. Я достиг противоположного берега почти одновременно с ним и протянул к нему руку, чтобы повалить.

— Az istenert!34 — донеслось из темноты.

В руках у меня остался лишь лоскут, и я едва не потерял равновесие. Дух же скрылся в кустах, куда я за ним уже не последовал.

— Поймал? — спросил сзади запыхавшийся Халеф, изготовившийся к прыжку через ручей.

— Нет, но тебя я сейчас поймаю и надеру уши. Вчера ты провалил мне операцию на голубятне — вместе с ее полом. Сегодня отличился глупыми преждевременными криками…

— Сиди, то был чисто охотничий азарт! Парень побежал из страха!

Это было так нелепо, что я рассмеялся.

— Конечно, из страха, а не из-за отсутствия веса. Ну а теперь, чтобы попросить паспорт, тебе придется поискать его!

— На рассвете мы найдем его по следам.

— Ага, как раз когда нам придется уже уезжать.

— Но ты за что-то ухватил его!

— Какая-то старая тряпка, он обвязался ею.

— Ты понял, что он сказал?

— Да, по-венгерски. Надо будет спросить кирпичника, знает ли он кого-нибудь, говорящего на этом языке. Погоди, в тряпке что-то есть. Давай-ка взглянем.

Там было что-то круглое. Я вынул предмет и попытался рассмотреть его на фоне светлого неба. Но жуткий запах, исходивший от этой вещицы, подсказал мне без всяких разглядываний, что у меня в руках старая, пропитанная никотином трубка.

— Что это, сиди?

— Курительная трубка.

— Аллах-иль-Аллах! Оказывается, духи курят табак!

— И не лучших сортов!

— Покажи-ка.

Он взял, понюхал и воскликнул:

— О Аллах, у ее владельца воистину нет носа!

И он собрался было отшвырнуть ее в сторону, но я помешал ему.

— Что ты делаешь! Она нам понадобится!

— Ты что, упаси боже, будешь курить из нее?

— Зачем? По ней мы вычислим духа!

— Ты прав. Я только что чуть не совершил очередную глупость.

— Пошли к кирпичнику.

Тот слышал крик Халефа и слова неведомого духа, а также наш топот. От страха хозяин чуть не потерял рассудок. Войдя в дом, мы заметили, что лица у них цвета мела.

— Видел вампира, господин? — с тревогой спросил он и поднялся в волнении с лавки.

— Да.

— Теперь ты умрешь. Тот, кто удостоится его взгляда…

— Значит, это случится очень быстро, ибо я не только видел его, а даже ухватил, — перебил я его.

— О небо!

— Я бы с удовольствием поймал его, но он ускользнул.

— По воздуху?

— Нет, по дорожке, а потом через ручей и даже произнес при этом несколько слов.

— Каких?

— Eredj a tatarba, az istenert.

— Такое обычный человек не поймет. Это наверняка язык духов.

— О нет, это язык мадьяров. Дух был очень испуган. Слова, которые он произнес, свидетельствуют об этом. Тут поблизости есть кто-нибудь родом из Венгрии?

— Да.

— Кто же?

— Слуга Властана.

— Ах, как мило. Ты его хорошо знаешь?

— Да.

— А эти предметы тебе знакомы? — И я показал ему пояс и трубку.

— Это вещи слуги, — ответил он. — Особенно эта трубка. Он курит с помощью тростниковой палочки. Когда она пропитывается никотином — а табака у него нет, — он просто откусывает кусочек и жует его. Причем он утверждает, что это очень вкусно. Он мой враг, потому как в свое время положил глаз на мою дочь, а мы указали ему на дверь. Так это он был там на улице?

— Точно не знаю, но думаю, что вампир уже не вернется. Завтра утром я тебе его покажу. Я решил отбывать завтра на рассвете, но задержусь на несколько часов, чтобы сходить к Властану.

— Что ты задумал, господин? — в ужасе закричал бедняга. — Он ведь вышвырнет тебя за дверь!