Узы крови - [8]

— Она в порядке? — спросил Стефан. Что-то в его голосе меня встревожило.

Губы Сэмюэля напряглись.

— Я не ветеринар, я врач. Могу только сказать, что сломанных костей нет, но, пока она не встала на ноги, это все, что я знаю.

Я попыталась перемениться, чтобы помочь ему, но испытала только острую боль в груди около ребер. И в панике негромко заскулила.

— Что болит? — спросил Сэмюэль, проводя пальцем по моей нижней челюсти.

Тоже больно. Я дернулась, и он отвел руку.

— Подожди, — сказал Стефан с противоположной стороны дивана.

Голос его звучал неправильно. После того, что с ним сделал этот одержимый демоном вампир, я должна была убедиться, что со Стефаном все в порядке. Я повернулась, скуля от боли, и смогла наконец посмотреть на вампира здоровым глазом.

Стефан сидел на полу возле дивана, но, когда я на него посмотрела, встал на колени, так, как стоял, когда был под властью колдуна.

Краем глаза я уловила внезапный прыжок Сэмюэля. Но Стефан под рукой Сэмюэля просто растаял, исчез. Он двигался странно. Вначале я решила, что он ранен, что Сэмюэль уже добрался до него, но потом сообразила, что он движется, как марионетка Марсилии, госпожи местной семьи вампиров, или как старый-старый вампир, забывший, что значит быть человеком.

— Мир, волк, — сказал Стефан, и я поняла, что с его голосом неладно. Голос был мертвым, лишенным эмоций. — Попробуй снять с нее шлейку. Я думаю, она пытается перемениться, но в шлейке не может это сделать.

Я не замечала, что шлейка по-прежнему на мне. Сэмюэль зашипел, коснувшись пряжек.

— Это серебро, — сказал Стефан, не приближаясь. — Могу расстегнуть, если позволишь.

— Тебе придется многое объяснить, вампир, — проворчал Сэмюэль.

Из всех известных мне вервольфов Сэмюэль — самый спокойный и уравновешенный, но угроза, прозвучавшая в его голосе, отозвалась у меня дрожью в грудной клетке.

— Ты задавал вопросы, на которые я не могу ответить, — спокойно сказал Стефан, но в его голосе появились более теплые, человеческие оттенки. — Очень надеюсь, что Мерседес сможет удовлетворить твое и мое любопытство.

Но сначала кто-то должен снять с нее шлейку, чтобы она могла вернуться к человеческому облику.

Сэмюэль замялся, потом отошел.

— Давай, — сказал он — скорее прорычал, чем сказал.

Стефан двигался медленно. Он подождал, пока Сэмюэль отойдет подальше, прежде чем прикоснуться ко мне. От него пахло моим шампунем, и волосы у него были влажные. Должно быть, принял душ и где-то отыскал чистую одежду. В той комнате в отеле повсюду была кровь убитой женщины. Мои лапы все еще были покрыты ею.

Я на мгновение, внутренней памятью, вспомнила, как хлюпал ковер, пропитанный темной вязкой жидкостью. Меня едва не стошнило, но резкая боль в голове послужила необходимым отвлечением.

Стефану не потребовалось много времени, чтобы снять шлейку, и как только он ее снял, я переменилась. Стефан отошел, и Сэмюэль снова занял свое место возле меня.

И гневно поджал губы, когда коснулся моего плеча. Я покосилась вниз и увидела, что кожа сплошь покрыта синяками, и шлейка сильно ее натерла. Повсюду видны были кусочки свернувшейся крови цвета ржавчины. Я словно побывала в автомобильной аварии.

Стоило мне подумать об автомобилях, как я вспомнила о работе. Посмотрела в окно, но небо было еще темное.

— Который час? — спросила я. Голос звучал хрипло.

Ответил вампир:

— Пять сорок пять.

— Мне нужно одеться.

Я резко встала — и напрасно. Я схватилась за голову, чертыхнулась и снова села, чтобы не упасть.

Сэмюэль отвел мои руки от лба.

— Открой глаза, Мерси.

Я постаралась, но левый глаз по-прежнему открывался с большим трудом. Как только я открыла оба глаза, Сэмюель ослепил меня фонариком.

— Черт побери, Сэм, — сказала я, пытаясь вырваться.

— Еще разок, и все.

Он был безжалостен и на этот раз сам раскрыл мой глаз. Потом отложил фонарик и провел руками по моей голове. Когда его пальцы отыскали больное место, я зашипела.

— Сотрясения нет, Мерси, хотя у тебя на голове шишка размером с яйцо и, если не ошибаюсь, левая часть лица к утру станет лиловой. Так почему этот кровосос утверждает, что ты, по меньшей мере, последние сорок пять минут была без сознания?

— Уже ближе к часу, — сказал Стефан. Он снова сел на пол, еще дальше от меня, но продолжал с напряженностью хищника внимательно наблюдать за мной.

— Не знаю, — ответила я, и мой голос дрожал гораздо сильнее, чем хотелось бы.

Сэмюэль сел на диван рядом со мной, взял небольшое покрывало, скрывавшее ущерб, причиненный Медеей спинке, и укрыл меня. Он потянулся ко мне, но я отстранилась. У доминантного волка стремление защищать — сильнейший инстинкт, а Сэмюэль очень доминантный волк. Протяни ему палец, и он захватит весь мир, а с ним и всю мою жизнь.

Но от него пахло рекой, пустыней, шерстью и чем-то знакомым, сладким, что принадлежало только ему… Я перестала сопротивляться и положила ноющую голову ему на руку. Теплая упругая плоть под виском облегчила головную боль. Может, если не двигаться, голова не отпадет? Сэмюэль издал тихий успокаивающий звук и провел умелыми пальцами по моей голове, не касаясь больного места.

Я не забыла про фонарик и не простила Сэмюэля, но расквитаюсь, когда мне станет лучше. Давно я ни к кому не прислонялась, и, хотя я понимала, как глупо показывать ему такую слабость, сил отстраниться не было.