Узники камня - [50]

— Неправда! — Десмос был уязвлен.— Разве воины, которых ты видишь вокруг,— он показал на спящих,— не достойны уважения? Разве они плохо сражались, защищая наши жизни?!

Соня пожала плечами.

— Они прекрасные люди, не спорю. В отдаленных крепостях войска еще хранят боевой дух. Но разве ты, положа руку на сердце, сможешь сказать то же самое о столичной гвардии? О придворных, обо всех остальных, кто никогда не держал в руках меча и не желает этого…

— Да простит тебя Митра, Соня, но разве способность владеть оружием — главное в человеке?!

Раздосадованная непониманием вещей, которые представлялись ей очевидными, воительница нахмурилась.

— Ты говоришь, что изменился, Десмос, но, видимо, недостаточно. Разве ты не знаешь, что творится вокруг. Пикты набирают силу. Они воюют в Аквилонии и Зингаре, подбираются уже и к вашим пограничным крепостям. Чем встретит их Аргос, когда они окажутся на пороге? Стихами и сказаниями менестрелей? Золотом и шелками? Очень скоро это случится — тогда вспомни мои слова!

Но королевский судья лишь отмахнулся недоверчиво.

— Ты преувеличиваешь опасность. Пикты — дикари. На их стороне было преимущество внезапности, но в долгой войне они вымотаются, завязнут на просторах Аквилонии и Зингары. Никакой угрозы для Аргоса нет!

— Ты пытаешься уверить себя в этом, как и тысячи твоих соплеменников. Но я была там, я видела собственными глазами мощь этих «дикарей», их нечеловеческую злобу и одержимость. Рядом с ними шайка Урдуса — это малолетки, играющие в войну на заднем дворе, пока нянька не позовет их обедать.

Десмос видел ее неподдельную тревогу и, хотя не мог заставить себя принять правоту слов рыжеволосой воительницы, ощутил слабый укол страха.

— Что же ты предлагаешь, Соня? Что мы должны делать?

Девушка пожала плечами.

— Сражаться. Отбросить прочь все иные заботы, взять в руки оружие — и готовиться к схватке. Время действовать, Десмос! Действовать!

Восхищенный ее горячностью, вельможа покачал головой.

— О, юность! Как я завидую твоей убежденности! В тебе есть сила, Соня, великая сила. Но пойми, ты смотришь на мир, словно через прорезь воинского шлема. Должно быть, ты пережила много горя, и это ожесточило тебя. Мне кажется, в душе ты не желаешь мира и покоя, ты грезишь сражениями… Возможно, чтобы доказать что-то себе самой.

— Возможно…— Соня устало вздохнула, чувствуя, что продолжать разговор бесполезно. Десмос был прекрасным человеком, честным, умным, порядочным… Но он ничуть не отличался от тысяч других людей, наивно убежденных, что стоит им покрепче зажмуриться, и смертельная угроза отступит сама собой. Не в первый раз приходилось ей вести такие речи, и каждый раз она отступала в досаде и печали, не в силах никому ничего доказать. На миг ее охватило дурное предчувствие, предвестье близкой смерти… Не для себя, нет — но для всех остальных… Сама она не верила, что сможет когда-нибудь умереть.

Она дружески коснулась руки Десмоса.

— Не будем спорить. Я восславлю всех богов, если правым окажешься ты. Но сейчас, перед боем, не стоит думать об этом. У нас есть дела поважнее.

Придворный кивнул.

— Ты права. День предстоит не из легких. Смотри, Хубартис начал будить своих парней. Пойдем, попробуем раздобыть чего-нибудь на завтрак…

* * *

Урдус пробудился и с облегчением обнаружил, что лихорадка отступила. Он потряс головой, стараясь отогнать остатки ночных кошмаров. Заметив, что он шевельнулся, к вожаку тут же подошел Бетос. Он принес больному воды и спелых плодов — мясо у них уже давно кончилось.

— У тебя была страшная лихорадка,— сообщил главарю беспалый.

— Счастье для меня, что ты был рядом. Я всегда знал, что ты не подведешь.

— Парни тревожились, что нападут аргосцы. Хвала богам, все обошлось, а теперь, когда ты пошел на поправку, они и вовсе приободрятся!

— Мне снились странные сны.

— Неудивительно.

— Во сне меня терзал шемит, он играл со мной. Где мы находимся?

— Неподалеку от утеса, Урдус.

— Вот и хорошо. Мы можем на время затаиться тут. Скажи людям, пусть запасутся пищей и водой… Вряд ли потом у нас будет на это время.

Внезапно, едва не задев лицо крылом, мимо него скользнула крохотная птаха. Урдус нахмурился, следя за ней глазами.

— Что за наглая тварь? Летучая мышь?

— Нет, Урдус, просто птица,— рассеянно усмехнулся Бетос.— Вот она, смотри.

Воробей уселся на нижнюю веточку и, склонив головку набок, зачирикал.

Один из преступников натянул тетиву лука, вложил стрелу и прицелился, но вожак покачал головой.

— Убери свой лук, не трать стрелу зря. Пусть птаха живет.

— Но, Урдус…

В это миг воробей взлетел, направился на север и вскоре скрылся из виду.

— Пошли,— скомандовал Урдус, с трудом поднимаясь на ноги. Одной рукой он ухватился за ствол дерева, чтобы не потерять равновесие. Бетос поспешно взял его за другую руку, но гигант оттолкнул его.— Со мной все в порядке. Я буду опираться на меч.

— Не север! Мы укроемся в подходящем месте и отдохнем немного. Потом, с наступлением темноты, спустимся к морю и попробуем раздобыть лодку.

* * *

Атхари, скрестив ноги, сидел на полу пещеры как вдруг с порога послышалось звонкое чириканье. Воробей опустился на грудь спящей Алейлы.