Узник Азкабана - [60]

— Если защиту от тёмных искусств опять ведёт Снейп, я притворюсь, что болен, и не пойду, — сказал Рон после обеда. — Гермиона, погляди, кто в классе.

Гермиона заглянула в дверь и сказала:

— Заходи, не бойся.

За учительским столом сидел профессор Люпин. Он осунулся, потрёпанная одежда висела мешком, под глазами синели круги, но, когда все расселись по местам, он приветливо улыбнулся. Ученики первым делом стали жаловаться на Снейпа.

— Это нечестно, он ведь только заменял вас, а задал такое домашнее задание!

— Безусловно, вас хотят чему-то научить, а вы недовольны! Вам бы только пожаловаться…

— Мы ничего не знаем об оборотнях…

— …целых два свитка!

— Нужно было сказать профессору Снейпу, что вы ещё оборотней не проходили. — Люпин слегка нахмурился.

Класс загалдел громче:

— Да мы сказали, а он говорит, мы очень отстали…

— Он и слушать ничего не хотел…

— Целых два свитка!!!

Общее возмущение было велико, но Люпин только улыбнулся.

— Ничего, я поговорю с профессором Снейпом. А его задание можете не делать.

— Ну, вот! — огорчилась Гермиона. — А я уже сделала.

— И очень многое поняла…

— На что некоторые и рассчитывали.

…Прозвенел звонок. Собрав сумки, все двинулись к выходу.

— Одну минуточку, Гарри, мне нужно тебе что-то сказать.

Гарри вернулся, Люпин накрыл тряпкой ящик с болотным чудищем.

— Слышал о вашем матче. — Люпин стал запихивать в портфель книги. — Жаль твоей метлы. Её можно починить?

— А самого Гарри жаль не было?

— Если бы я стал тискать его и лить слёзы, этим не улучшил бы его состояния.

— Нет, — ответил Гарри. — От неё только щепки остались.

Люпин вздохнул.

— Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Помню, мы придумали игру: кто первый подбежит к ней и коснётся ствола. Одному мальчику, по имени Дэйви Гаджен, она чуть не выбила глаз, и нам запретили к ней подходить.

— Вот ведь самоубийцы…

— Детей постоянно привлекает всё, что предствляет из себя опасность… Мечтают показать себя настоящими героями и не задумываются о последствиях.

— А зачем было сажать здесь это чудовище?

— Затем, что я поступил в школу.

— И что? — не унималась какая-то второкурсница. — Меня тоже чуть не убило, когда мальчишки толкнули меня прямо в неё.

— Были причины. Думаю, они будут озвучены ближе к концу книги.

— Вы и о дементорах слышали? — с трудом проговорил Гарри.

Люпин бросил на него внимательный взгляд.

— Да. Профессора Дамблдора в такой ярости ещё не видели. Дементоры уже давно проявляли недовольство… разъярились, что их не пускают на территорию школы… Ты из-за них упал?

— Да, — признался Гарри. И, сам того не ожидая, спросил: — Ну почему? Почему из-за них я падаю в обморок? Я что…

— В данной ситуации меня удивляет то, что на обмороки жаловались только вы. Или?

— Было ещё пять случаев…

Люпин словно прочитал его мысли.

— Нет, ты не трус. Дементоры так сильно действуют на тебя, потому что ты пережил такое, чего другим и в страшном сне не снилось, — сказал Люпин. На его молодое, хоть и в глубоких морщинах лицо, обрамлённое седыми волосами, упал косой луч зимнего солнца. — Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир. Даже маглы чувствуют их присутствие, хотя и не видят их. Когда ты рядом с дементором, в тебе исчезают все добрые чувства и счастливые воспоминания. Это их пища. Они съедают всё хорошее, что есть в человеке, и тот становится таким же, как они, воплощением зла. В нём остаются только самые страшные воспоминания. Если, конечно, это длится достаточно долго. Так что нет ничего удивительного, Гарри, что ты при их виде падаешь в обморок — страшнее того, что ты испытал, трудно придумать. Любой бы на твоём месте упал. И стыдиться тут нечего.

— Когда они рядом, — Гарри опустил глаза, в горле у него стоял комок, — я слышу, как Волан-де-Морт убивает маму.

Рука Люпина дёрнулась, будто он хотел взять Гарри за плечо, но передумал.

— И зачем только они явились на матч? — понурился Гарри.

— Они голодны, — ответил Люпин и защёлкнул портфель. — Дамблдор не пускает их в школу, и им не из кого сосать радость — они ведь ею питаются… А на стадионе собралось столько болельщиков! Ликование, радость, для дементоров это настоящий пир. Они и не удержались.

— И об этом кое-кому следовало подумать заранее! Вспомнить, что в этой школе не только предположительно укрывается лицо, обвиняемое в преступлениях, но и учатся дети! И что там проводят спортивные матчи!

— Последние можно было бы и отменить…

— Господин министр! Это совершенно недопустимо! Это — ШКОЛА, а не тюрьма, хотя вы явно считаете иначе! В предыдущем году квиддич был отменён, и на второй дети должны были отказаться от развлечений?!

— Может, нам вообще следовало запереть их в четырёх стенах и не выпускать на свежий воздух?!

— Или отменить обучение до тех пор, пока вы не переловите всех находящихся на свободе преступников?!

— В Азкабане, должно быть, ужасно, — глухо сказал Гарри.

Люпин нахмурился и кивнул.

— Да, крепость стоит в море на маленьком островке, но дементорам не нужны ни толстые стены, ни вода, узники и так не сбегут: они заточены в темнице собственных мыслей. Почти все очень скоро сходят с ума.