Узлы - [12]
– Здравствуйте! Здравствуйте! Послушайте! Вы только послушайте! Уделите мне всего лишь минуту вашего времени!
– Не кладите трубку! Выслушайте меня!!! Я – сопроводитель груза MLQ-23749387323662377800092534876114326985834!!! Мне нужно срочно поговорить с полковником! У нас чрезвычайное происшествие! Пожалуйста, скажите мне его личный номер!
Намаршировав по коридорам и лестницам лайнера расстояние в километр, лысенький человечек замер напротив стеклянных дверей, ведущих в «La terrasse». Из дверей сочился благоуханный обеденный дух. Сопроводитель груза прижался к стене и потянул носом. В ухо стреляли ревущей картечью гудки. Сопроводитель проглотил жирный сгусток слюны. Динамик воспроизвёл шуршание и недовольный тягучий голос:
– Слушаю…
– Алло… Алло!.. Здравствуйте… Здравствуйте! С вами говорит сопроводитель груза MLQ-23749387323662377800092534876114326985834!!! – обрадованно закричал в трубку лысенький человечек. – Как хорошо, что я до вас дозвонился! Как хорошо!!! У нас ЧП! Невероятное ЧП!.. Нам нужна помощь…
Тем временем из лифта напротив вышла бледная женщина в коричневом платье-футляре, воротник и манжеты которого окантовывали искусно вязаные крючком кружева, и скрылась за стеклянными дверями. В «La terrasse» уже давно начался обед. Иннокентий устроился за маленьким круглым столиком в самом отдалённом углу ресторана. Напротив него сидела влогерша. Он попеременно трогал её ладони, щёки, волосы, что-то нежно шептал на ухо, пытался кормить, смешить и нравиться. Евграф Петрович Бабочкин, Андрiй Скляренко и поэт сидели все вместе, молча впихивали между зубами ложки, вливали в себя суп и изредка обменивались весьма неутешительными соображениями. Громкий голос Степана Стрюцкого раздражал всех присутствующих. Степан снова пил и угощал Клавдию, но та упрямо отказывалась. Женщина в коричневом платье-футляре тихо поздоровалась, смутилась и села за первый попавшийся столик. Официант проворно подал горячую закуску. Степан Стрюцкий, завершивший свою трапезу, изнывал от скуки. Незнакомка пробудила в нём интерес. Он схватил свой хайбол, расплескав при этом содержимое, и дёрнул за локоть Клавдию:
– Пойдём знакомиться!
– Я ем, – последовал недовольный ответ.
Стрюцкий подсел за столик к незнакомке. Она посмотрела на него большими зелёными глазами и улыбнулась. Морщинистое лицо озарилось золотыми лучами, заструившимися сквозь панорамные окна. Прожжённое насквозь синтепоновое марево зашевелилось, поползло и скоро вновь заслонило солнечный свет. Степан улыбнулся.
– Приятного аппетита! А вы… откуда взялись?..
– А я… из каюты… взялась…
– Не видел вас прежде… Не видел…
– А я до сего дня никуда оттуда и не выходила… Болела чрезвычайно… Морская болезнь у меня…
– Что же вы тогда плаваете, коль у вас морская болезнь?
– Да я и не знала, что у меня морская болезнь… Я же первый раз плыву.
– Понятно… А меня Степан зовут.
– А я Марианна Родионовна. Приятно познакомиться, – сказала женщина и протянула через стол бледную руку. Стрюцкий пожал чужую ладонь. Марианна Родионовна, конфузясь под внимательным взглядом собеседника, приступила к обеду.
– Я из Питера. Работаю там главным специалистом в Государственном бюджетном учреждении.
– Я тоже из Питера. Упаковщица на кондитерской фабрике…
– М-м-м, сладкая работа… И сколько же конфет вы за смену съедаете, а? – попытался пошутить Стрюцкий.
– Ни одной… У меня сахарный диабет.
– А-а-ах…
Случилось неловкое молчание. Марианне Родионовне подали суп. Степан Стрюцкий звякал льдинками в коктейле.
– Я в Германию в отпуск плыву, – наконец нарушил он тишину
– А я – в Швейцарию… Накопила денег, со сберкнижки сняла… И вот теперь еду… За эвтаназией. Я уже пожила, пусть теперь Тимофей поживёт…
– Тимофей?
– Да, Тимофей… Это сын мой… Молодой он у меня… Талантливый!.. Очень талантливый…
– Ну и пусть себе таланливый… а вы-то…
– Конечно же, пусть… Пусть!.. – перебила Степана Марианна Родионовна. – Пусть живёт! Во всю мочь живёт!.. Очертя голову!.. Точно угорелый… без памяти… без оглядки… А я уже отжила своё… Уже отжила… Потому и плыву… – она вздохнула. – А вдвоём нам нельзя… Никак нельзя… Не помещаемся… Всего-то 18 метров… Коммунальный коридор, коммунальная кухня… Удобства, простите, коммунальные… Некрасиво… Посему я и захотела, чтобы хоть в конце всё как у людей сложилось… Тимофей, конечно, мне предлагал, как он выражается, минимизировать расходы… В Неву упасть… или в Фонтанку… Несчастный случай, мол… Ещё под машину предлагал броситься… Но… как-то всё это не по-людски… Как-то всё это… чуждо что ли?.. А в Цюрихе!.. Наемся конфет заграничных до воспалительного поражения кожи и… под капельницу смертоносную… Ра-а-аз и нет меня! Красота.
– Эвтаназия… Да-да, знаю я о таком… кхм… способе… А вы что-то поторопились… Я тут от коллег из Москвы слышал, что в России собираются вводить этот самый суицидальный туризм… в эту вашу Швейцарию… Вы тут плывёте, блюёте… пардон, морской болезнью страдаете… а так – купили путёвку и полетели… Никакой головной боли по поводу билетов, трансферов, гостиниц… Вас и встретят… кхм… и проводят…
– Суицидальный туризм?.. Как интересно… Но я в общем-то и так неплохо себя чувствую… Только, конечно, морская болезнь… Не знала я о ней… Но так мне хотелось хоть раз в жизни поплыть куда-нибудь на большом-пребольшом корабле… И вот она я… Плыву! Конечно, если бы не Тимофей, я бы не поплыла… Куда мне?.. Я бы и не справилась со всем… А он мне помог… Очень помог! Все билеты купил, в швейцарскую клинику меня определил, все наши местные больницы обошёл, все справки достал… Взятку пришлось дать, конечно, нашим врачам. А куда же без этого?..
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
Поздно вечером на безлюдной улице машина насмерть сбивает человека. Водитель скрывается под проливным дождем. Маргарита Сарторис узнает об этом из газет. Это напоминает ей об истории, которая произошла с ней в прошлом и которая круто изменила ее монотонную провинциальную жизнь.
Вплоть до окончания войны юная Лизхен, работавшая на почте, спасала односельчан от самих себя — уничтожала доносы. Кто-то жаловался на неуплату налогов, кто-то — на неблагожелательные высказывания в адрес властей. Дядя Пауль доносил полиции о том, что в соседнем доме вдова прячет умственно отсталого сына, хотя по законам рейха все идиоты должны подлежать уничтожению. Под мельницей образовалось целое кладбище конвертов. Для чего люди делали это? Никто не требовал такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши.
Роман представляет собой исповедь женщины из народа, прожившей нелегкую, полную драматизма жизнь. Петрия, героиня романа, находит в себе силы противостоять злу, она идет к людям с добром и душевной щедростью. Вот почему ее непритязательные рассказы звучат как легенды, сплетаются в прекрасный «венок».
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.