Узлы - [13]
– А зачем взятку?
– Дабы мне выдали документы, что мой недуг несовместим с жизнью… В противном случае в эвтаназии отказывают.
– А-а-а… Какого вы себе помощника вырастили! – похвалил Стрюцкий.
– Я старалась… Он мне даже сопровождающую нашёл. Барышню, русскую эмигрантку… Я же по-иностранному не говорю, заеду ещё куда-нибудь не туда… А эта барышня меня в немецком порту встретит и прямиком до Цюриха проводит.
Стрюцкий звучно провозгласил:
– Андрiй! Вон, погляди… Тут люди сами на смерть едут, а ты говоришь «война»!..
Никто ему не ответил, лишь мобильный телефон пропищал в кармане брюк. Степан извлёк его наружу и вслух прочитал смс-сообщение:
– 18 марта выборы Президента Российской Федерации. Если в этот день вы будете находиться не по месту регистрации, то голосуйте на любом удобном участке. Для этого подайте заявление в МФЦ на сайте https://www.gosuslu…
Степан Стрюцкий растерянно покрутил головой. Прочие пассажиры отвлеклись от обеда и переглянулись. Стрюцкий перечитал про себя сообщение, беспокойно шевеля губами, и растерянно огляделся.
– Это чего же, получается, весна пришла? – вопросил он.
Клавдия извлекла свой смартфон и радостно ответила:
– Действительно… Весна пришла… Сегодня… С 16-ым марта всех!
– Как это понимать? – возмутился Стрюцкий. – Вчера было 94 февраля, а сегодня 16 марта?! Мало того, что с февралём затянули, так и март купировали… Целую его половину!
Прочие пассажиры достали свои смартфоны.
– Да, всё верно…
– И правда!.. 16 марта…
– Это всё из-за выборов!
– А при чём здесь выборы?
– Да будет вам!..
– А що їм ці вибори? Ніби не зрозуміло, кого президентом зроблять…14
– Это как же я теперь голосовать буду? Это где же я теперь голосовать буду? – спохватился Степан Стрюцкий.
– Нiде!
– Но я обязан!..
– Кому?
– Сам себе! Это мой гражданский долг! – Степан осушил хайбол. – И что же? Никого не интересует, что выборы так неудачно влепили… Прямо посреди нашего путешествия? – возмутился он.
– Меня только весна интересует… Весна – это хорошо, – мечтательно улыбнулся Евграф Петрович.
– Теперь придётся искать избирательные участки в Германии… Они ведь должны там быть, верно? – не унимался Степан.
Иннокентий и влогерша встали из-за стола и направились к выходу.
– Вроде бы… должны быть… при Посольствах РФ, – сказал Иннокентий.
– Погуглите, – добавила влогерша, прежде чем они вышли.
Официант принёс Марианне Родионовне жаркое в глиняном горшочке.
– Повторите, пожалуйста, – попросил у него Стрюцкий и указал на свой пустой хайбол.
Евграф Петрович Бабочкин, Андрiй Скляренко и поэт отобедали и собирались прогуляться по верхней палубе.
– А вы с нами не желаете? – поинтересовался Бабочкин у Марианны Родионовны.
– Я?.. Да… только доем, – ответила Марианна Родионовна и принялась энергично жевать.
– Да вы не торопитесь! Мы подождём!
– Господа! – продолжал беспокоится Степан Стрюцкий. – А вы где собираетесь голосовать?
– Похоже, никто голосовать и не собирается, – констатировал поэт.
– Что? И вы тоже? А как же гражданский долг? Ведь, как там говорится, поэт поэтом может и не быть, но гражданином слыть обязан!..
– С некоторых пор я… стараюсь уклоняться…
– От чего?
– Ото всего… выборов… налогов, сборов… отношений, подношений, прощений, мщений…
– Как же так? Как так?! Тотальная безответственность! Инфантильность, я бы сказал! Как же плохо, когда лишь ты один аккумулируешь в себе обязательность, серьёзность!..
– Не надірвися!15 – предупредил его Андрiй Скляренко.
Официант поставил перед Стрюцким наполненный хайбол, Степан отпил и обернулся:
– Клавдия, а ты? А как же ты?
– Я?.. Голосовала… Прежде. Раза три-четыре… А потом перестала… Скучно.
– Мудра жінка… Навіщо голосувати? Все і так вирішено!16
Марианна Родионовна закончила обедать. Евграф Петрович Бабочкин подхватил её осторожно под локоть и увлёк сквозь стеклянные двери на палубу. Следом за ними вышли Андрiй Скляренко и поэт. Степан Стрюцкий вернулся на прежнее место, возле Клавдии, и начал долго и нудно монологизировать на социально-политические темы.
Вскоре в «La terrasse» вошёл сопроводитель груза, он пристукивал подошвой армейских ботинок в такт словам и орошал воздух вокруг себя слюной. За ним, чуть наклонив туловище вперёд, шествовал старший помощник капитана. Они заняли дальний столик, в углу.
– Накройте нам, пожалуйста, обед на троих… Принесите сразу все блюда и не мешайте, – распорядился старший помощник. Официанты проворно заставили стол тарелками и исчезли.
– Не хотят они нас, понимаете, – шептал сопроводитель груза.
– Что это значит? – тихо вопрошал старший помощник.
– Не будет у нас никто груз принимать!
– И что же нам теперь делать?
– Не знаю… Они сказали, делайте, что хотите…
– А кто должен был груз принимать?
– Да кто ж его знает… Какие-то члены какого-то комитета что ли…
– Одним словом, пункта доставки теперь у груза нет?
– Нет.
– А про отсутствие суши вы сказали?
– Сказал…
– А они что?
– Да их этот вопрос как-то вовсе не заинтересовал…
В «La terrasse» вошёл капитан и присоединился к старшему помощнику и сопроводителю.
– Груз наш принимать отказываются!
– А зачем же мы тогда его везём?
– Да вот поди теперь… разберись…
– А кто это сказал?
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
Поздно вечером на безлюдной улице машина насмерть сбивает человека. Водитель скрывается под проливным дождем. Маргарита Сарторис узнает об этом из газет. Это напоминает ей об истории, которая произошла с ней в прошлом и которая круто изменила ее монотонную провинциальную жизнь.
Вплоть до окончания войны юная Лизхен, работавшая на почте, спасала односельчан от самих себя — уничтожала доносы. Кто-то жаловался на неуплату налогов, кто-то — на неблагожелательные высказывания в адрес властей. Дядя Пауль доносил полиции о том, что в соседнем доме вдова прячет умственно отсталого сына, хотя по законам рейха все идиоты должны подлежать уничтожению. Под мельницей образовалось целое кладбище конвертов. Для чего люди делали это? Никто не требовал такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши.
Роман представляет собой исповедь женщины из народа, прожившей нелегкую, полную драматизма жизнь. Петрия, героиня романа, находит в себе силы противостоять злу, она идет к людям с добром и душевной щедростью. Вот почему ее непритязательные рассказы звучат как легенды, сплетаются в прекрасный «венок».
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.