Ужасные монстры - [21]

Он вылез и огляделся. Ну да — пустыня. Типичный американский пейзаж. Ветер неторопливо гонит по ровному плато перекати-поле. Вдали завывает койот. Пахнет… пустыней. Перегретым за день песком. Но сейчас на плато опустилась тихая, практически безветренная ночь. Вскоре жар от песка спадет, и прохлада опустится на этот унылый пейзаж исполинским одеялом. Разбился Эрв удачно, след от его тарелки тянется метров на пятьдесят позади, но его уже слегка слизало ветром. Несколько высоких кактусов да вдали горный пейзаж — вот и всё украшения этой ночи. Правда, на кактусе еще прибито человеческое тело.

Эрв подошел без капли страха. Значит, не просто так его топливная система навернулась. Кактус огромный, метра четыре высотой. Его побеги толстые, в два раза толще человеческой ноги. Девушка лет двадцати пяти аккуратно прибита к кактусу. Тут сразу видно, подвесил ее человек со знанием дела. Очень извращенного палаческого дела. Девушка красивая — брюнетка с хорошо загоревшей кожей. Отличная фигура, за собой следит, да и надо такой красавице следить за собой. Прическа сделана в хорошей парикмахерской, ногти стоят пару тысяч долларов, макияж как полагается. Ноги ее расставлены, вагина как раз на уровне глаз Эрва, тонкая полоска волос на лобке и сверху маленькая татуировка — паучок, прядущий паутину из этих самых лобковых волос. Татуировка не одна, а сразу несколько — есть на плече небольшая колибри, и на икре три китайских символа. Всё бы хорошо, если б не восемь костылей, забитых в тело. Пара пронзает голень, пара бедра, пара предплечья и по каждому в плечах. Костыль с этой стороны оканчивается шляпкой, как у гвоздя, а с той стороны кактуса специальными самофиксирующимися шайбами он упирается в побеги. Но это еще не всё. Чтобы жертва не дергалась — кактус-то не дерево, сломаться может — маньяк, подвесивший ее, поизгалялся со скальпелем. Очень аккуратно он подрезал девушке все сухожилия на ногах и руках. Шрамики уже подзатянулись, но уродливые тромбы нарушали всю красоту, подаренную девице природой.

— Хочешь сделать мне куни? — спросила девица.

Да, а вот с лицом тут все в порядке. Красивая мордашка, узенький подбородок, губы накрашены розовой помадой, карие глаза глядят невыразимой похотью, брови сбриты и нарисованы вновь, шелковые волосы спадают на гладкие плечи и доходят как раз до шляпок вбитых в них костылей. Да, это выражение лица Эрв узнал бы из миллиона. Улыбка одним краем губы, глаза горят желанием трахнуть и съесть. Перед ним распятый Царь Царей. В теле бедной девушки.

— Не такая уж она и бедная, — прочел его мысли Царь Царей. — Видел бы ты, как ее имели пятьдесят негров несколько часов назад.

— Ага, — сказал Эрв отрешенно и вновь его ладони заняли привычную позицию, готовые свернуть шею. Он попытался сделать усилие, но понял, что не может. Руки его не слушались.

— Погоди, — усмехнулась девица. — Неужели ты не хочешь меня, Эрвин? Она ведь очень похожа, не так ли?

— Угу, — ответил Эрв так же отрешенно. Снова попытался свернуть себе шею, но руки не принадлежали ему. Царь Царей опустил свой взор к его паху, и Мертвый бог почувствовал, как у него напрягается в штанах. А из ее полураздвинутых ног потекла липкая, будто расплавленный сыр, капля смазки. Она растянулась почти до колена и упала на песок.

— Тебе чего-то надо, кусок говна? — спросил Эрв. — Я бы правда трахнул тебя. Но тебя настоящего, а не через эту лошадь.

— Тебе бы не понравилось, — сказала девица.

— И?

— Я хочу поговорить со старым врагом. Которого я в скором времени наконец-то одолею.

Эрв слегка прикрыл глаза и тут же эрекция в его штанах пропала, а руки налились силой.

— Ты силен, Мертвый бог Эрв, — сказал Царь Царей. — Никто не может побороть меня так просто. Даже настоящие боги.

— А я тебе бог плюшевый? Говори, чего хочешь?

— Мне ничего не надо от тебя. Больше того, ты всё делаешь мне на пользу.

— Я не верю тебе, — усмехнулся Эрв. — Ты можешь играть в этого всесильного и всемогущего перед другими. Но я-то помню, были времена, когда тебя держали на коротком поводке. И наступят времена, когда я заберу тебя.

— Ты не Смерть и не тебе забирать меня, — усмехнулась девица, и капля крови стекла с ее губ, проложила алую дорожку по узенькому подбородку и улетела к едва уже теплому песку. Дни этой несчастной сочтены. После стольких пыток, после безудержного разврата, через который ее протащил Царь Царей, напитывая себя ее наслаждениями, как самка комара кровью, — после всего этого она должна уже давно умереть. На этом свете ее держит только телепатическое щупальце кошмарного чудища, поработившего всю планету.

— Я хуже смерти.

— Ладно, поговорим серьезнее, — улыбка сошла с ее губ, глаза закатились, убирая радужку за веко. Глаз стал полностью белый. Но вслед за этим, будто развернувшись за сто восемьдесят градусов, глаз обратил на Эрва свою вторую сторону. Черную, как ночь над ними.

Эрв взглянул наверх и грустно усмехнулся. Конечно же, над ними повисла она — полная и невероятно большая Луна. Он почувствовал легкость в теле, спутник Земли приблизился так близко, что потянул к себе гравитацией.