Узбекские повести - [144]

— Нету, Султанчик.

Султану стало жалко красивую тетю, но отдавать орех он не торопился. Все-таки это был последний орех.

— А что у вас есть?

— Я могу на машине покатать!

Султан прикинул выгоды обмена, последний раз взглянул на орех, с сожалением вздохнул и протянул его красивой доброй тете. Беря орех, Малика со смехом схватила в охапку и самого мальчика и посадила к себе на колени. Султан сконфузился, но крепко обнял ее за шею.

— Ишь ты! Это еще что такое! Оставь апу, — засмеялась Нигора, любящими глазами следившая за своим младшеньким.

— Тут уж он сам решит, ведь он Султан, — улыбнулся Кудрат. — Никто не имеет права ему приказывать. Верно?

Султан утвердительно качнул головой, глаза его весело блестели. Ласково прижимая к себе мальчика, Малика украдкой взглянула на Кудрата. Удивительно быстро освоились дети с учителем; два-три слова, рассказал сказку, и вот уже они смотрят ему в рот. Ведь дети такой народ, их трудно обмануть, они сразу угадывают, какое у человека сердце. Плохого человека они бы так не приняли. Видно, и Кудрат любит детей — вот они к нему и тянутся. Как бы он любил своих? Ведь разошелся с бездетной женщиной. Может, это к лучшему… Могут и у них с Кудратом родиться такие же быстроглазые сыновья… Малика отмахнулась от смутивших ее мечтаний, спустила с колен Султана и, встав, поманила к себе Нигору.

— Я думаю, у учителя в запасе есть еще не одна сказка, пусть дети побудут с ним. Нам надо кое о чем поговорить.

Женщины прошли в комнату, и Малика сказала, подавая Нигоре сверток:

— Я ведь пришла поздравить с трудовой победой. Вы первой выполнили план…

Эти простые слова застали Нигору врасплох, она от удивления закусила палец и раскрыла глаза, ей было приятно, что ее старания вознаграждены, что ее труд отмечен признанием.

— Всех перевыполнивших план мы решили наградить ценными подарками. Надеюсь, это вам понравится. — Малика улыбнулась и развернула переливающееся яркими цветами платье из хан-атласа. — Поздравляю вас! Носите на здоровье!

— Какое красивое! — Нигора нерешительно протянула руку, пощупала скользящий шелк, глаза ее радостно и гордо вспыхнули. Она живо прикинула платье на себя.

— Да примерьте, — подтолкнула ее Малика. — Сшито на глазок, но, мне кажется, как раз впору.

— Потом, — Нигора смущенно покачала головой, положила платье на постель.

— Нет, нет! Так не пойдет. Примеряйте сейчас же, а то я обижусь! Я сама выбирала для вас подарок, заказывала платье. Хочу, чтобы вы выглядели нарядной и красивой. Вы меня обижаете. И вообще, знаете, я к вам от всей души, а вы меня, я вижу, дичитесь. Почему? Разве это плохо, если мы с вами станем, как раньше, добрыми подругами? Может быть, вы против? Тогда я могу и вовсе не беспокоить вас, вы только скажите…

Малика невольно высказала наболевшее на душе. С некоторых пор она особенно стала замечать свое одиночество. Школьные подруги давно повыходили замуж, разъехались, из тех, с кем она была близка, никого не осталось. У всех свои заботы, семьи, постепенно перестали даже навещать друг друга, а чем реже видишься, тем меньше общих интересов, тем сильнее отчуждение. Малика и не заметила, как, с головой уйдя в работу, думая только о делах, осталась без друзей. С Камалом и его женой они были довольно близки, она помогала им на свадьбе… А вот со свадьбы все переменилось, вскоре она и вовсе перестала ходить в их дом. И не из-за каких-нибудь скрытых обид или вражды, просто все силы забирала работа. Нелегкое дело — руководить большим хозяйством. Странно получается, все силы уходят на заботу о людях, об их благополучии, а тем временем именно от этих людей и отдаляешься. Человеку нужны друзья. Ее долг, как она его понимает, цель всех ее стремлений, в конечном счете, — успехи колхоза, а значит, благополучие людей. Занятая этой важнейшей заботой обо всех людях колхоза, она теряет связи с отдельными людьми. Да и колхозники уже давно не разговаривают с ней по-соседски просто. Для них она прежде всего начальник. Апа. С ней все, от мала до велика, говорят только о делах. Порой кажется, что в кишлаке даже избегают ее. Почему? Что же она, злая ведьма? Понапрасну обижает людей? Ведь она душой тянется к людям. Нет, тут уж ничего не поделаешь, отношения между людьми определяет работа, вот и ее с бывшими сверстниками, подругами, соседями теперь связывает и разводит прежде всего работа…

— Зачем вы так говорите, ападжан? — Нигора еще раз взглянула на платье. Может ли устоять перед красивой вещью сердце женщины!

— Апа, если вы будете хоть иногда заходить в наш дом, мы будем просто счастливы!

Малика искренне обрадовалась сердечным словам Нигоры.

— Ну вот! Спасибо! Мы ведь с детства знаем друг друга! Что бы ни случилось, знайте, я ваш друг!

Нигора была взволнована неожиданным разговором и не заметила, как села на подаренное платье.

— Ой, что вы делаете! — Малика потянула Нигору за руку. — Помнете! Сейчас же раздевайтесь!

— Зачем?

Малика засмеялась от души. Нигора какой была, такой и осталась: простая, бесхитростная, с чистой душой и светлым сердцем. Для нее на свете ничего нет важнее семьи и детей. Муж, дети, хозяйство. Хозяйство, муж, дети. Несложный, но какой непростой круг интересов. Все близко и понятно, не то что у председателя — одни неразрешимости, прежде чем что-нибудь предпринять, надо семь раз примерить: что скажут люди, как отнесется руководство. А у Нигоры — один начальник, самый главный, самый близкий человек — ее муж, Камал, и одно счастье с ним — дети.