Уйти, чтобы вернуться - [11]

Они обменялись безобидными репликами. Она выразила удивление, что американец отдает предпочтение этому напитку, — это редкость. «Я вообще редкий экземпляр», — последовал ответ. Она улыбнулась и спросила, чем он отличается от других мужчин. Эндрю смутил как сам вопрос, так и откровенный взгляд собеседницы.

— Вы кто? — продолжала допрос она.

— Журналист, — пробормотал Эндрю.

— Интересная профессия!

— Когда как…

— Пишете о финансах?

— Вот и нет. Почему вы так решили?

— Здесь недалеко Уолл-стрит.

— Если бы я сел выпить рюмочку в Митпэкинг-дистрикт,[2] вы бы приняли меня за мясника?

Женщина расхохоталась, и Эндрю понравился ее смех.

— Тогда политика?

— Тоже нет.

— Хорошо, я люблю загадки. По вашему загару видно, что вы много путешествуете.

— Сейчас лето, вы тоже успели загореть. Хотя признаюсь, ремесло заставляет разъезжать.

— Я смуглая от рождения, происхождение, знаете ли… Вы крупный репортер?

— Можно сказать и так.

— Чему посвящено ваше теперешнее журналистское расследование?

— Это разговор не для бара.

— А если не в баре? — спросила она еле слышно.

— Тогда только в самой редакции, — отрезал он, чувствуя прилив жара. Взяв со стойки салфетку, он вытер шею.

Его так и подмывало засыпать ее вопросами, но тогда разговор принял бы менее невинный характер, чем просто «угадайка».

— А вы? — неуверенно спросил он, растерянно ища глазами Саймона.

Молодая незнакомка посмотрела на свои часики и встала.

— Очень жаль, — сказала она, — я не сообразила, который час. Мне уже пора. Приятно было познакомиться, мистер?..

— Эндрю Стилмен, — представился он, приподнявшись.

— Может, еще увидимся.

И она помахала ему рукой. Он не спускал с нее глаз в надежде, что она оглянется хотя бы в дверях, но его отвлек Саймон, положивший руку ему на плечо. От неожиданности Эндрю вздрогнул.

— На кого это ты так засмотрелся?

— Давай уйдем, — предложил Эндрю слабым голосом.

— Уже?

— Хочется на свежий воздух.

Саймон пожал плечами и вывел друга на улицу.

— Что с тобой? Ты бледный как полотно. Говорил я тебе, не пей всякую дрянь! — Саймон всерьез перепугался.

— Просто хочу домой.

— Сначала скажи, в чем дело. Ты бы себя сейчас видел! Я уважаю твои профессиональные секреты, но сейчас ты, кажется, не на работе.

— Ты все равно не поймешь.

— Разве я хоть раз тебя не понял за последние десять лет?

Эндрю, не отвечая, зашагал по Уэст-Бродвей.

— Кажется, я только что влюбился с первого взгляда, — шепотом признался он догнавшему его Саймону.

Саймон прыснул, Эндрю ускорил шаг.

— Ты серьезно? — спросил Саймон, снова его догнав.

— Серьезнее не бывает.

— Влюбился непонятно в кого, пока я отлучился в туалет?

— Ты был не в туалете.

— Умудрился втюриться за пять минут?

— Ты оставил меня в баре одного больше чем на четверть часа.

— Выходит, не такого уж одного. Может, объяснишь?

— Тут нечего объяснять, я даже не знаю ее имени…

— И?..

— По-моему, я только что повстречал женщину моей жизни. Я никогда такого не испытывал, Саймон.

Саймон поймал его за руку и заставил остановиться.

— Не фантазируй! Ты просто выпил лишнего, приближается твоя свадьба, вместе это — коктейль убойной силы.

— Я сейчас не склонен шутить, Саймон.

— Я тоже. В тебе говорит страх. Ты способен выдумать невесть что, лишь бы дать задний ход.

— Страх здесь ни при чем, Саймон. Во всяком случае, перед тем как войти в этот бар, я не испытывал никакого страха.

— Что ты сделал, когда с тобой заговорила эта особа?

— Я поддерживал с ней разговор без всякого интереса, но стоило ей уйти, как меня развезло.

— Моя лабораторная мышка знакомится с побочным действием брачного зелья, что довольно оригинально, учитывая, что она еще его даже не вкусила…

— Вот именно!

— Завтра утром ты даже не вспомнишь лица этой женщины. Вот как мы поступим: забудем этот вечер в «Новеченто», и все придет в норму.

— Хотел бы я, чтобы все было так просто!

— Хочешь, вернемся сюда завтра вечером? Если повезет, твоя незнакомка снова будет здесь, ты снова ее увидишь, и тебе полегчает.

— Я не могу поступить так с Вэлери. Через две недели мы женимся!

Даже при некоторой развязности, которую порой можно было спутать с высокомерием, Эндрю был человек честный и имел убеждения. Наверное, он просто перебрал и не может рассуждать здраво. Разумеется, Саймон прав: он испугался, вот и понес околесицу. Вэлери — исключительная женщина, нежданно выпавший на его долю шанс. Ее лучшая подруга Колетт не уставала твердить ему об этом.

Он взял с Саймона слово, что тот никогда никому не расскажет об этом происшествии, и поблагодарил друга за здравомыслие и настойчивость.

Они вместе сели в такси. Саймон высадил Эндрю в Уэст-Виллидж, пообещав позвонить ему днем и расспросить, что и как.

* * *

Наутро, проснувшись, Эндрю испытал совсем не то, что предрекал Саймон. Облик незнакомки из «Новеченто» не исчез из его памяти, как и аромат ее духов. Стоило ему закрыть глаза, как он видел ее длинные пальцы, касающиеся бокала с вином, слышал ее голос, чувствовал на себе ее взгляд. Готовя кофе, он ощущал пустоту, вернее, одиночество вместе с неодолимой тягой найти ту единственную, которая может его заполнить.

Раздался телефонный звонок: Вэлери вернула его к невыносимой реальности. Оправдал ли вчерашний вечер его ожидания? Он рассказал, что поужинал с Саймоном в хорошем ресторане, потом они немного выпили в баре в Трайбеке. Ничего из ряда вон выходящего. Кладя трубку, Эндрю чувствовал себя виноватым: впервые он солгал женщине, на которой собрался жениться.