Утро седьмого дня - [25]
Мы-то едем в противоположную сторону.
Там, как уже было сказано, проживает жена или уже вдова Гумилёва Анечка (по-домашнему Ася) Энгельгардт.
Её сильно невзлюбили мемуаристы. Все они, кто в более мягкой форме, кто жёстче, сходятся на том, что она — дура. Только её тёзка Ахматова, предыдущая жена Гумилёва, утверждала, что не дура, а танк. Что касается Одоевцевой, то она, делано восхищаясь внешностью Ани, в общем и целом описывает её как инфантильную идиотку. Ну это всё женские разборки. Правда, и мужчины вспоминают о второй жене Гумилёва без особого уважения. Думаю, потому, что все были загипнотизированы волшебной Ахматовой и не могли воспринять простенькую Анну-вторую на её месте.
Впрочем, уж такую ли простенькую…
Эта самая дурочка Аня, или Ася, станет всё-таки профессиональной актрисой и одной из основоположниц Большого театра кукол, который мы скоро будем проезжать: он от нас справа, на той же улице Некрасова, после остановки «Улица Маяковского».
Ну да ладно, дело не в этом, а в том, что у Гумилёва и Ани родилась дочка, Елена. Она родилась в том самом голодном и тифозном девятнадцатом году, в котором был написан «Заблудившийся трамвай». Девочке, надо сказать, тоже не поздоровилось от мемуаристов. Вернее, они о ней в основном помалкивали, только дядюшка Александр Николаевич Энгельгардт отозвался, что внутреннее содержание мамы передалось дочери. А содержание такое: нервность, самомнение, леность, обидчивость. Однако, похоже, дядюшка недолюбливал не только сестру, но и племянницу.
Вот папа и мама — те Леночку любили. Да. Правда, пытались отдать в детский дом. Поскольку папе нужно работать, а мама устаёт от хозяйства. Но это пишет, опять-таки в своих мемуарах, Ирина Одоевцева, а она, как мы уже знаем, свидетель ненадёжный. Впрочем, тогда, во время военного коммунизма, идея коллективного воспитания детей в отрыве от родителей вполне широко обсуждалась и даже претворялась в жизнь. Это дело пропагандировали идеологи коммунистической семьи, например Александра Коллонтай. Так что, возможно, в воспоминаниях рыжей Ирины с бантом содержится правда или какая-то часть правды.
Просто дело в том, что о жизни дочери Николая Гумилёва и Анны Энгельгардт практически ничего не известно. Даже удивительно. Родилась в 1919 году, умерла в 1942-м. И, в общем-то, всё.
И ещё такая Лариса Рейснер, известная революционная жена красного посла Фёдора Раскольникова, в конце 1922 года в далёком Кабуле получит письмецо от матери, а в нём среди прочего прочтёт: «Гумилёв оставил жену и ребенка (девочку двух лет), жена-лахудра устроила в своей единственной комнате лупанар, а девочка всегда в коридоре, под ногами у проходящих… Словом, надумала я взять девочку, жаль мне одинокую и беззащитную»[22]. Лариса Рейснер, между прочим, тоже не раз слушала стихи Гумилёва в авторском исполнении наедине. Правда, ещё до «Заблудившегося трамвая». Да. Но потом, в революцию, вышла замуж за мичмана Ильина, он же комиссар и полпред Раскольников. И как раз незадолго до расстрела Гумилёва уехала в Кабул устанавливать вместе с мужем дружеские отношения с Афганистаном. Обращаясь к содержанию письма, заметим, что никакую девочку, дочку поэта, мама Рейснер, Екатерина Александровна, в свой дом не забрала, да ей, наверно, и не дали бы. Что же касается Ларисы, то она довольно скоро сбежит от мужа из Кабула, закрутит с другим, а потом неожиданно заболеет тифом и умрёт… Ну, это отдельная история и к делу не относится.
В общем, Анна Николаевна с Леной так и живут на улице Бассейной, переименованной в Некрасова. Никто ими особенно не интересуется.
Ну разве что гимназическая подруга Ани Энгельгардт, такая Ольга Гильдебрандт-Арбенина, актриса, в недавнем прошлом одна из пассий Гумилёва, а также жена или уже вдова того Юркуна, который — помните? — живёт с Михаилом Кузминым… (Кстати, ей Гумилёв тоже читал наедине у себя дома на Преображенской: «Шёл я по улице незнакомой…» И ещё она же большая приятельница Каннегисеров и поклонница Лёни… Как у них всё сложно!..) Так вот, эта особа, повстречав на улице Анну с дочерью, мимоходом отметит в записях, что Леночка стала высокая, белокурая и что глаза у неё голубые и немного косят, как у отца[23]. Тётя Оля расспрашивала Леночку про учёбу, а та стеснялась. Леночке, наверно, лет четырнадцать-пятнадцать.
У самой Арбениной могла бы быть дочка от Гумилёва, такая же или чуть помладше… Могла бы, но не было…
Трамвай «пятёрка» уже бегал в это время по улице Некрасова между моим домом шестьдесят и домом семь, где живут Анна Гумилёва-Энгельгардт с матерью и дочерью. Их окна выходят на Некрасова. Мы даже можем помахать им из трамвайного окошка. Привет!
Скоро начнётся война, наступит блокада. Они переживут первую жуткую блокадную зиму и умрут в начале лета. Дело в том, что они, неразумные женщины, каким-то образом потеряют все продовольственные карточки. И умрут от голода одна за другой в пустой квартире. Говорят, что их трупы нашли уже сильно объеденными крысами. Надо сказать, крысы в блокадном Ленинграде вполне успешно обгрызали и живых людей, которые от истощения уже не могли активно шевелиться.
Книга Анджея Иконникова-Галицкого посвящена событиям русской истории, делавшим неизбежной революцию и непосредственно ей предшествовавшим. Уходя от простых решений, автор демонстрирует несостоятельность многих исторических мифов, связанных с террористами-народовольцами, заговорами в высших правительственных кругах, событиями русско-японской войны, убийством Распутина, институтом провокатора… Обширный документальный материал высвечивает историю не как борьбу абстрактных идей или сумму событий, а как мир, где действуют люди, с их слабостями, страстями, корыстными интересами, самолюбием и планами, приводящими по воплощении к непредвиденным результатам.
Эта книга посвящена событиям 1917 года, которые разворачиваются в вагоне бывшего императорского поезда. Через этот вагон в острых драматических коллизиях проходят все ключевые персонажи русской революции: Николай II, генералы Алексеев, Брусилов, Корнилов, Духонин, министры Гучков и Керенский, террорист Савинков, комиссары Крыленко и Троцкий. Главы документальной прозы соединены с драматургическими фрагментами, жанр исторического расследования — со сценическим действом. В книге использовано большое количество документальных источников: стенограмм, телефонограмм, писем, газетных материалов и мемуаров.
Книга писателя, историка и публициста А. А. Иконникова-Галицкого посвящена остросюжетной и вполне актуальной теме: революция и криминал. Автор рассказывает о криминальной стороне событий 1917 года в Петрограде; о разгуле преступности, охватившем город и страну после Февральской, и в особенности после Октябрьской революции; о связи между революционной идеологией, грабежами и убийствами; о том, какие политические силы и лидеры вдохновляли и вели за собой мир криминала, а также о том, как борьба с преступностью повлекла за собой установление красного террора.
Книга А. Иконникова-Галицкого – о генералах, офицерах и солдатах, участниках Первой мировой войны, которым в будущем предстоит стать знаменитыми героями войны Гражданской, вождями и военачальниками красных и белых армий. В их образах, многие из которых стали хрестоматийными или одиозными, автор раскрывает новые, неожиданные и парадоксальные черты, знакомит читателя с неизвестными страницами их воинских биографий, вплетенных в события Первой мировой войны.
Книга «Сожжённые революцией» рассказывает о парадоксальной разрушительно-созидательной сущности русской революции, отразившейся в судьбах исторических персонажей. Она составлена из сравнительных жизнеописаний героев революционной эпохи – общественных деятелей, политиков, революционеров, террористов, деятелей культуры, религиозных деятелей – для которых революция стала исходной точкой и (или) трагическим венцом биографии. Революция соединила их судьбы в неразрывном единстве, в контрастах творчества и убийства, разрушения и созидания.
Открывая эту книгу, понимаешь, что Россия тебе известна в куда меньшей степени, нежели турецкие пляжи или египетские пески, – Россия неезженых дорог, маленьких городов, гор и степей, рек и океанов. Начиная с Северо-Запада страны, автор ведет читателя дальше – через Поволжье, Алтай, Сибирь и Дальний Восток к самому Сахалину.Этот путевой дневник уникальным образом сочетает в себе строгость научного исторического подхода, тонкость наблюдений опытного путешественника и блестящий стиль талантливого мастера.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.