Утерянная вера - [20]

7 глава. Замок Потерянных воспоминаний

В прошлом она самый страшный кошмар всех измерений, дочь вырывательницы сердец Коры и Румпельштильтцхена, сводная сестра Злой Королевы и Злой ведьмы, а сейчас заложница Питера Пэна в скале «Череп».

По всем меркам того времени Фрея Забини была весьма необычным ребенком. Взять хотя бы ее необычную внешность. Глаза, что светились особой кровожадностью и жаждой власти придавали ее молодому, красивому лицу еще более специфичный вид. А еще она была ведьмой. Юной, жестокой и коварной, а любимым ее хобби было — вырывать сердца. Что не удивительно с такой родословной. Она была настоящим чудовищем с десяти лет, когда вырвала первое сердце своей няни, которая отругала ее за шоколадные крошки в постели. Сила доставшаяся ей слишком рано погубила властолюбивое сердце, которое даже после рождения ребенка не раскаялось. Но больше всего ей нравилось играть со своими жертвами. В невероятно жестокие игры, где главной ставкой была их жизнь. «Тот кто жульничает некогда не выигрывает» — какая же это была глупая фраза. Фрея жульничала, выигрывала, убивала ради своего удовольствия, а если жертва обладала магической силой забирала ее себе.

Фрея Забини — была настоящим бедствием всего Зачарованного леса, каждая вторая семья пострадала от ее рук и семья Палмер не стала исключением. С ними она поступила самым ужасным способом, не убив никого из семьи принесла в их дом отчаянье, страх и ужас. Она создала дьявола, которого мы сейчас именуем как Питер Пэн.

И сейчас дочь алкоголички Маргарет и безумного охотника Дерека идет по кровавой дорожке. Розы с которых стекает кровь — невинные души, которые погубила дьявольская парочка. А замок святилище и убежище коварной ведьмы, которое по неверлэндским меркам пустует уже не один век, а по земным семнадцать лет. Не одна живая душа не вступала на путь в прямом смысле выстланный из крови и человеческого праха, ни одному Потерянному мальчику и даже Питеру Пэну не было сюда ходу. Было любопытно всем, что скрывается за жуткими стенами кровавого замка, но никто не смел приближаться к нему.

Чем ближе Ханна подходила, тем громче каркали вороны. Они не были похожи на ворон и вообще было сложно сказать, что это именно они, потому что у них не было не перьев ни мяса…подойдя к порогу замка Ханна поняла, что над ним летали скелеты птиц…

Джеймс не успела коснуться двери, как она отварилась. Отовсюду доносились страшные вопли — такие ужасные, молящие о пощаде, что Ханне вновь подумалось, что у нее слетела крыша. Как только она вошла в замок Фреи дверь за ней тут же захлопнулась, что заставило вздрогнуть, а сердце биться чаще.

Огромный зал, в котором преобладал красный цвет. Зигзагообразная мраморная лестница вела вверх, на стенах многочисленные портреты одной и той же женщины. Черноволосой, с злым лицом и горящими голубо-зелеными глазами. Но ее лицо казалось Ханне смутно знакомым, а по телу вдруг пробежался табун мурашек. Нет. Это какое-то дежавю, абсурд. Она не могла знать эту женщину.

Замок выглядел заброшенным и старинным. Засохшие цветы в вазах, разрастающийся плющ, клубы пыли и паутина на стенах и полу. Помимо лестницы ведущей куда-то вверх сосуществовало три двери. Над каждой была какая-то замысловатая фраза.

«Нас убивают собственные воспоминания» — гласила первая, на глазах Ханны внезапно появившаяся надпись.

Над второй появилась фраза: «А гордецов их гордость».

Над последней, правой дверью появилось: «Но все мы ищем утерянную веру».

— Кто ты такая? Как ты смогла разрушить заклятье? — голос раздался с лестницы.

На ней стоял невысокий, миловидный и светловолосый юноша с сердитым выражением лица, но как только она начала говорить сердитость поменялась на…страх?

— Я Ханна Джеймс, — представилась шатенка, — о каком заклятие собственно речь? Я просто во…

— Фрея? — парень внезапно оказался прямо перед Джеймс от чего та попятилась к двери, пытаясь нашарить пистолет в заднем кармане, — эти глаза… Фрея!

— Я…я Ханна…не знаю я ни какой Фреи… — мямлила Джеймс, когда поняла, что Питер отобрал пушку, — мне это…ну…пора!

Джеймс попыталась толкнуть дверь, но у нее ничего не получилось…

— «Черт! Черт! Черт!»

Pov Ханна.

Внезапно на его лице расползлась широкая ухмылка. Очаровательный, немного одержимый, но симпатичный парень в секунду стал мне противен.

Он облизнул нижнюю губу.

— Не хорошо врать, Фрея — он усмехнулся и взял меня двумя пальцами за подбородок от чего я дернулась, — ты всегда умела притворятся, строить из себя невинную овечку, а потом вонзать кинжал прямо в спину. И теперь ты врешь…почему? Пэн нашел твой выводок? Я прав? Пророчество сбылось и Пэн забрал твою силу?

Я не понимала ни слова. Что несет этот сумасшедший?

— Ну, что же ты…как ни родная. Я Гленн. Помнишь? Тот самый Гленн, которого ты заточила в этом чертовом замке, заставляя каждый день проходить через испытания и боль? Помнишь, как ты заставляла меня, раз за разом смеялась, когда я вновь переживал свое прошлое?! Помнишь, как я кричал от боли? От моральной, физической? А потом ты меня целовала, обещала мне…пустые обещания. Нужно было вырвать тебе твое гнилое сердце. А я не смог. Потому что любил тебя. А ты обманула меня, предпочла этому… Пэну, — фамилию Питера он буквально выплюнул и с каждым словом сжимал подбородок все сильнее, что мне казалось, что там что-то хрустнуло, — ты хорошо выглядишь, я бы тебя даже не узнал, но эти глаза полные боли, жестокости, в твоих светлых глазах столько тьмы. Как ты умещаешь ее в себе?