Услышанные молитвы - [24]

Засыпая, она надеялась, что нынешний День благодарения выдастся удачным. Не было причин в этом сомневаться — вот и девочки приезжали домой. Она почувствовала себя полезной, как прежде. От того, что они окажутся рядом, Фейт чувствовала себя необычайно счастливой. Она знала, что нужна и любима. Огорчало одно — Алекс больше не внушал ей эти чувства. Единственной ее радостью теперь оставались дочери.

Глава 5

Фейт поразило, что за те немногие прошедшие месяцы, что Зоя и Элоиз уехали из дома, они превратились в независимых женщин. Элоиз отправилась в Лондон в сентябре, Зоя в университет Брауна — в августе, и за столь короткое время обе удивительно изменились. Элоиз внезапно стала элегантной и утонченной. Она немного сбросила вес, приобрела новый гардероб в маленьких лондонских магазинчиках и была без ума от своей работы. Элоиз познакомилась с массой людей и завела нового приятеля — молодого англичанина, который тоже работал в «Кристи». Фейт порадовалась за дочь и в то же время ощутила болезненный укол — она поняла, насколько опустело ее гнездо и еще надолго останется таким, ведь Элоиз собиралась проработать в Лондоне два-три года, а потом попытаться получить работу в Париже или во Флоренции. Ей нравилось то, чему она научилась, и люди, с которыми она работала. Она чувствовала себя хорошо в этом мире.

А Зоя безоговорочно влюбилась в университет Брауна. Именно этого она и ожидала от университета. Она выбрала основной дисциплиной изящные искусства, а дополнительной — экономику и рассчитывала в будущем получить работу в галерее или заниматься покупкой произведений искусства для богатых коллекционеров. В восемнадцать лет она уже видела цель в жизни.

Фейт пришла в восторг от того, что дочери вновь оказались дома. Комнаты опять наполнились шумом, то и дело хлопали двери, девочки носились по лестницам вверх и вниз, вечером допоздна засиделись на кухне. Алекс к тому времени уже заснул. Он успел наговориться с Элоиз в кабинете, а Фейт в это время болтала в комнате с Зоей. Потом она на цыпочках спустилась вниз и присоединилась к дочерям.

— Привет, мам! — улыбалась ей Зоя. Она сидела на столе и ела ложкой мороженое прямо из коробки, а Элоиз, развалившись на стуле, пила чай.

— Как хорошо, что вы приехали, девочки. Без вас в доме как в могиле.

Зоя протянула ей ложку мороженого, мать слизнула сладкую массу, а затем поцеловала длинные до пояса белокурые волосы дочери. Элоиз, наоборот, постриглась коротко, и это ей очень шло.

— Что вы обе делаете на выходные? — спросила Фейт и повернулась к Элоиз.

Красивая девушка. Выше, хотя и не намного, младшей сестры. Обе взяли от отца рост и его стройность, а от матери — великолепные фигуры и миловидные лица. Обеим в разное время предлагали работать моделями, но ни та, ни другая, к большому облегчению Фейт, не заинтересовались этими предложениями. Она понимала, что ей повезло с обеими девочками.

— Встречаюсь со всеми своими друзьями, — восторженно ответила Зоя. — Все съехались домой.

— Я тоже, — сказала старшая сестра. — Надо повидаться с кучей людей.

Хотя большинство ее приятелей и приятельниц работали в других городах или занимались в магистратуре, многие все же были в Нью-Йорке. Она сама, прежде чем получила перевод, два года работала в нью-йоркском отделении Кристи. И это дело ей нравилось.

— Хорошо бы вы погостили подольше, — грустно проговорила Фейт. — Так приятно, когда вы дома. А без вас я просто не знаю, куда себя девать.

— Тебе надо поступить на работу, — практично посоветовала ей Элли, и Фейт не стала рассказывать, что она собирается продолжать юридическое образование.

Зоя уже висела на телефоне и не слышала, о чем они разговаривали.

— Можно было бы, — беспечно ответила Фейт, — но папа считает, что я должна заниматься благотворительной деятельностью или учиться играть в бридж.

— Это было бы прекрасно. — Элоиз пригубила чай, она не желала противоречить тому, что посоветовал отец. По большому счету дочь всегда с ним соглашалась. А Зоя, напротив, критиковала почти все, что он говорил или делал. Чувствовала, что Алекс почти не обращает на нее внимания. А Элли, наоборот, считала его превосходным отцом, но к Фейт относилась скептически и в отличие от Зои, которая всегда ладила с матерью, подростком постоянно с ней цапалась. Несмотря на внешнюю схожесть, у девочек были совершенно разные характеры и собственные точки зрения абсолютно на все на свете.

Они втроем просидели на кухне и с час проболтали ни о чем, потом Фейт поставила тарелки в раковину, потушила свет, и они разошлись по своим комнатам. Фейт легла рядом с Алексом и уснула в ту ночь, как ребенок, потому что знала, что дочери дома. А на следующее утро встала ни свет ни заря. Нужно было подобрать платье, запечь в духовке индюшку и все приготовить, пока остальные не спустились вниз.

Позавтракали поздно, а потом все прямо в пижамах сели читать газеты. Фейт пошла проверить индюшку, Зоя предложила помочь, а Элоиз продолжала разговаривать с отцом. Все радовались царившей в доме праздничной атмосфере. Даже Алекс выглядел довольным. Только в полдень все поднялись наверх переодеться. На День благодарения семья обычно собиралась в столовой в два, а в три начинался обед.