Ушедшее лето. Камешек для блицкрига - [37]
Младшие лейтенанты ушли, и я достал пачку папирос. «Где этого нашего хохла носит?» — меланхолично думал я, выпуская колечки дыма. — «Если младшой опять в медпункте околачивается, расстреляю». Впрочем, первым мне попался Абрамзон. Не успев войти в канцелярию, он тут же отрапортовал о расклейке приказа по городу, и я мысленно застонал. Я же патрули в город не выделил! За что мне такая ноша? Придётся третий взвод в город направлять. Точно, а машину отберу у зампотыла!
— Моисей Авраамович, присаживайтесь. Скажите, сколько у нас бензина?
— Тонн пять, товарищ капитан. После утренней заправки, я ещё не снимал остатки.
— Маловато. А керосин найти можно?
— Поищем. А много надо?
— Тонн двадцать. И бочек пять бензина.
— Да нет такого количества в городе, товарищ капитан. И бензина уже совсем нет. Последний обкомовцы позабирали.
— Товарищ сержант. У вас времени целая неделя. Я подпишу накладные на спирт, на птичье молоко, и на золотой запас Англии, только двадцать тонн керосина и пять бочек бензина должны быть складированы, и замаскированы на острове. Если надо, берите с собой два пистолета, и пулемёт, но это приказ!
— Есть, товарищ капитан! — Абрамзон козырнул, глубоко задумавшись, но это было ещё не все.
— Моисей Авраамович. — окликнул я уже повернувшегося к двери сержанта, — Свою «полуторку» передайте третьему взводу первой роты. Им сегодня на патрулирование выходить.
— Товарищ капитан, — взмолился Мойша, — Ну как же я приказ ваш буду выполнять без машины? Сидя в батальоне, я же ничего не сделаю!
Я глубоко затянулся горьковатым дымом, эх как бы мне штаб организовать, и главное, из кого? Абрамзон прав, но легче мне от этого не стало. Чёрт, придётся самому в город ехать, в НКВД. Надо договариваться о совместных с милицией действиях. Затушив окурок в пепельнице я тоскливо поглядел на верного каптенармуса:
— Ладно, отвезите бойцов к зданию НКВД и забирайте машину обратно.
Обрадованный Абрамзон вылетел из канцелярии, торопясь, пока я не передумал. Я же, со стоном потянулся за фуражкой. Так что вошедший в этот момент политрук отделался только подписанием приказа и обязательством находиться в канцелярии до моего появления.
Глава 12
Впрочем, в милиции я долго не задержался. Заяц согласился с моим предложением, действительно помощь милиции была существенной. Абрамзон, нервно курящий у «полуторки» и поминутно вытаскивающий часы из кармана, тоже был доволен, получив разрешение ехать. Вернувшись в машину я тоже закурил, и стал прикидывать, на что потратить своё время. Выходило только одно — проверить мосты. Впрочем, везде был порядок, а возле таинственной землянки мне продемонстрировали все прелести устава караульной службы в исполнении «накрученного» часового. Несмотря на пароль-отзыв, я был должен осветить своё лицо фонариком. Фонарика у меня с собой не было, поэтому минут пять, окрестности блиндажа слушали мои эмоциальные высказывания, пока не прибежал разводящий. Поднявшись на ноги, и со злостью выкинув из под бедра остроугольный камень, поблагодарил караульного за бдительную службу, но украдкой показал разводящему кулак. Открыв умело покрашенную под цвет грунта дверь, наконец-то вошёл в «святая святых». Здесь-то фонарь был. Вернее, керосиновая лампа. Зажигать её не стал, проникающего в открытую дверь света хватало, чтобы разглядеть две взрывмашинки, и небрежно начертанную на одной букву «Р». От каждой из машинок в земляную стену уходил чёрный кабель. Всё-таки специалисты своего дела ещё не перевелись на земле русской. Хотя, если в филиале школы партизан должен был преподавать Судоплатов, то чего мне волноваться. Подавив в себе желание крутануть ручку, я вышел из землянки, и закрыл за собой дверь. Размышляя о вечном, то есть об ужине, я подошёл к машине, но остановился и повернулся к сопровождающему меня комвзвода. Ключей было два, и один я решил оставить караулу:
— Так, слушайте меня. Вот этот ключ будете передавать по смене, но вход в землянку разрешается только после получения сигнала, — на несколько секунд я задумался, тщательно подбирая слово, — «Дефолт»! Повторите!
— Дэфолт, — послушно повторил за мной сержант, и недоуменно спросил: — А что это означает, товарищ капитан?
— Не «Дэфолт», а дефолт. С буквой «е», и ничего слово значит. Специально придумано, чтобы не перепутать.
— Есть!
Уже сидя в машине, вдруг вспомнил, про, как это, машиностроительный завод, или правильнее сказать, артель. Спросил у водителя, и тот подтвердил мою догадку. Полесская артель «Красный кузнец» занимало не последнее место в промышленности города, и пусть сейчас, много оборудования было вывезено, но кое-что осталось. Откинувшись на спинку роскошного дивана, закрыл глаза, и попытался вспомнить как можно больше. Завод, тьфу ты, артель работала и во время оккупации. Танки, конечно, не делали, но метизы шлепали активно. Осуждать кого-либо я не собирался, жить людям надо было, а партизан, до самого освобождения в области не было. Так что, если и были те гвозди порченными, никто об этом и не узнал. Но сейчас артель ещй поработает на Советскую власть!
Натужно завывая мотором «Эмка» наконец-то выбралась на гору. Зубрицкий сплюнул в открытое окно, и недовольно проворчал:
Девиз: Если крыша стремиться съехать, улыбнитесь. Сразу хочется предупредить – это не книга в жанре АИ, и, в сущности, к русско-японской войне она имеет отношение лишь потому, что это, пожалуй, второй по посещаемости различными русскоязычными попаданцами исторический период после Великой Отечественной войны. По зрелому размышлению небольшой авторский коллектив, замысливший этот текст (читай – шайка сообщников) на ВОВ замахнуться не рискнул – слишком здоровый массив написанного пришлось бы перелопачивать.
История очередного попаданца в тело динозавра времен Мезозоя...
Это сказка, дорогие читатели. Это сказка, рассказанная бабушкой Клио своей непоседливой внучке – Альтернативной Истории. Это былина про те времена, когда по Океану, еще не окутанному Морским Кодексом и страховыми компаниями, скитался вихрь времени, отправляя путешественников навстречу испытаниям и подвигам. Придётся и нашим героям не раз ставить на кон и свои жизни, и свою удачу. Ведь столько дел надо переделать на всех континентах и во всех временах, чтобы наконец-то расступились стены и открылась Атлантида… А что по дороге, придётся встретить Алладина и Одиссея, спасти кенгуру и кицунэ, поспорить с богом и поругаться с инопланетянами, так, то же дорога… и единственной наградой героям будет простое «Спасибо», и чувство удовлетворения, что человеку помогли найти Родину.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"В истории трудно найти более загадочную героиню, чем Жанна д'Арк. Здесь все тайна и мистификация, переходящая порой в откровенную фальсификацию. Начиная с имени, которым при жизни никто ее не называл, до гибели на костре, которая оспаривается серьезными исследователями. Есть даже сомнения насчет ее пола. Не сомневаемся мы лишь в том, что Жанна Дева действительно существовала. Все остальное ложь и вранье на службе у высокой политики. Словом, пример исторического пиара". Так лихо и эффектно начинаются очень многие современные публикации об Орлеанской Деве, выходящие под громким наименованием — "исторические исследования".
Приняв мученическую смерть на Голгофе, Спаситель даровал новой вере жизнь вечную. Но труден и тернист был путь первых христиан, тысячами жизней заплатили они, прежде свет новой жизни воссиял во тьме. Целых три века их бросали на растерзание хищным животным, сжигали на кострах и отрубали головы только за одно слово во славу Христа.
Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)