Уроки любви - [77]
– И эти письма у вас? – даже не спросила, а потребовала Джанет, неожиданно для Губерта резко поднимаясь с кресла.
– Да, где-то лежат…
– В таком случае, я делаю вам вполне выгодное предложение. Мою столь привлекшую ваше внимание работу я меняю на эти ветхие бумажки.
– Что за чушь! Картина стоит больших денег, а эти сортирные листки! Здесь какой-то подвох, деточка.
– Никакого. Я действительно интересуюсь тем поколением – и, судя по тому впечатлению, которое произвела на вас моя вещь, вполне успешно, а потому никогда не упускаю возможности понять его еще глубже. Письма – всегда ценное свидетельство времени.
– Но, Боже мой, я бы отдал их вам просто так, они не имеют решительно никакой ценности!
– Я привыкла платить за свои интересы и удовольствия. К тому же я видела, что картина действительно тронула вас. Ну что ж, вы согласны?
– О, разумеется, разумеется, – заторопился Губерт. – Жанно! Жа-а-нно! – позвал он. – Сейчас же найди в третьем архиве картонную папку под номером сто семьдесят четыре!
«Ага, – почему-то со злорадством подумала Джанет, – значит, не просто где-то лежат!»
Не прошло и пяти минут, как Губерт протянул ей старую, каких она никогда не видела, картонную канцелярскую папку:
– Прошу вас. Когда же я буду иметь удовольствие увидеть у себя вашу картину?
– Сразу же после закрытия выставки. Вот моя визитка.
– Не надо, не надо, – отмахнулся старик. – Я вам вполне верю. Вы ведь дочь знаменитого Стивена Шерфорда, президента Си-Эм-Ти?
– Да, – отчеканила Джанет. – Я дочь Стивена Шерфорда. – И с этими словами она покинула виллу, отказавшись от услуг напомаженного шофера.
Красная папка жгла ей руки, и в Бостоне Джанет зашла в первое попавшееся кафе, оказавшееся русским бистро, где забралась в самый дальний угол, попросив официанта никого не сажать за ее столик. Она ожидала увидеть такую же аккуратную стопку, как и та, что однажды открылась ей в мамином кабинете, но обнаружила ворох самых разных бумаг, начиная от ресторанной салфетки и заканчивая счетом из борделя. Она взяла первую попавшуюся.
«…я человек жестокий и жесткий, а потому крайне сентиментальный. Впрочем, долгое время не подозревавший об этом последнем своем качестве. А такое сочетание никогда ни к чему хорошему не приводило, особенно если принадлежит человеку, скажем так, творческому и не мыслящему себя вне искусства. Знаешь ли ты печальную историю последнего рыцаря – Людвига Баварского? И видела ли когда-нибудь сокровенное творение его души – замок снов и грез в бесстрастных альпийских предгорьях? Порой я думаю, что этот замок – мое „я“, нашедшее свою форму в камне. Место это гибельно и сладко, как наркотик, даже сильнее наркотика, ибо берет в плен не тело, а душу. Тот, кто видел хоть раз эти рвущие облака и сердце узкие белые башни, это болезненно-пряное, тускло-золотое убранство и готовые оборваться в бездны мосты под равнодушным Божьим взглядом с пустых и прозрачных небес, тот никогда уже не сможет забыть их. Он просто не сможет без них жить. Даже сейчас, выгнав от себя очередную девку, взятую лишь потому, что в повороте ее шеи я на секунду увидел что-то твое, я закрываю глаза и грежу о том, чтобы глаза того существа, которое сейчас поднимает твой живот, хоть отдаленно напоминали пронзающую человека насквозь синь альпийского озера, еще хранящего жар опущенных в него ладоней безумного короля…»
Слезы капали из синих глаз, оставляя на ветхой бумаге расплывающиеся синие пятна.
Джанет была натурой романтической, а значит, в самые решающие моменты не рассуждающей. Через три часа она уже бросала в сумку свои немногочисленные вещи под слабые увещевания Жаклин.
– Стив очень расстроится, вернувшись из Нью-Орлеана и не застав тебя. И вообще, это очень смахивает на какое-то бегство. Ведь у выставки потрясающий успех, Ален Рамсдейл, говорят, уже собрался писать о тебе монографию…
Но перед глазами Джанет уже стояли не ее картины, не самодовольный циничный старик, увы, приходившийся ей столь близким родственником, не благодарное лицо Стива, а лишь бесплотный, словно летящий по воздуху Нойешванштайн[40] – прибежище души ею никогда не виденного отца.
Джанет выбрала рейс не на Мюнхен, который у нее подсознательно, как и у большинства европейцев, связывался с зарождением фашизма, а на маленький Фрайзинг, новый аэропорт, построенный на Эрдингских болотах, хотя от него до замка в горах было дальше, чем от Мюнхена. Чуть гортанная баварская речь, немного более жесткая, чем швабская, но все же разительно отличающаяся от жесткого лающего выговора пруссаков, сразу же понесла Джанет по своим волнам, и, выйдя из самолета, девушка через полчаса забыла про родной язык, словно она родилась и всю жизнь прожила на этих холмах среди петляющих речек. От Фрайзинга до Прина, откуда можно добраться до обоих замков[41] как угодно, хоть пешком, было всего полсотни километров, и Джанет, хорошо помнившая уроки своего зеленоглазого учителя, научившего ее высыпаться на весь день всего за какие-нибудь два-три часа, решила отправиться туда сейчас же, не ночуя в гостинице, несмотря на то, что было уже около семи вечера. Через час она уже бодро шагала по направлению к Шимзее, вызывая удивленные взгляды туристов, а еще через час – стояла на опустевшей автобусной площадке, стараясь не поднимать головы, чтобы не увидеть вот так, сразу, не собравшись с силами души, то, ради чего она проделала десятки тысяч километров.
Сердце прекрасной балерины Малин разбито изменой любимого. Пытаясь залечить душевные раны, она отдается творческому вдохновению… И все же в глубине души она мечтает о тихой пристани, надежном мужском плече. Но кто ее судьба — друг, который любит и ждет ее уже много лет, или таинственный незнакомец, внезапно появившийся в ее жизни?
Выпускница музыкального колледжа, она приехала в Америку, чтобы работать на телевидении, и полюбила талантливого музыканта. Однако судьба сложилась так, что ей пришлось выйти замуж за другого человека – успешного телевизионного продюсера. Он сделал из нее звезду. Но смогла ли она забыть свою первую любовь?
Что делать женщине, узнавшей об измене мужа? Немедленно избавляться от тоски и спешить навстречу новой любви! Божене – обладательнице совсем не женской профессии ювелира – приходит счастливая мысль распрощаться с прошлым во время Венецианского карнавала. Но приехав в Венецию, она и не подозревает, какая «ювелирная» тайна встретит ее здесь.
Куда уходит любовь? Героиня романа не знает ответа на этот вопрос. Однажды, в пылу слепой страсти, она оставила мужа и бросилась в объятия недостойного человека. Его измена привела ее к трагедии. По прошествии времени ее жизненный опыт удержит от роковой ошибки другую женщину, молодую талантливую художницу, и поможет ей обрести настоящую любовь.
Молодая писательница, чьи изысканно-эстетские романы входят в моду, вынуждает окружающих играть выдуманные ею роли. Но неожиданный поворот отношений с реальным мужчиной, которого она выбирает в герои своего нового романа, повергает ее в депрессию. Чтобы забыться, героиня с головой окунается в светскую жизнь Лондона. Но события вновь разворачиваются не так, как ей хочется. Она начинает осознавать пустоту собственной жизни. Жажда перемен и неожиданно возникшее чувство к молодому ученому-этнографу заставляют писательницу отправиться в Африку, где ее ждут настоящие, а не выдуманные приключения.
Молодые влюбленные накануне свадьбы едут на море, чтобы насладиться экзотикой и друг другом. Спеша на завтрак, Люсия сталкивается в холле отеля с высоким красивым мужчиной, в котором она узнает знаменитого музыканта Дэвида Маковски. Встреча производит неизгладимое впечатление на девушку, и она расторгает помолвку. Но что такое любовь человека, имя которого кричит с афиш лучших залов мира?
После расставания Егора и Сони проходит 3 года. Герои вырастают, взрослеют и меняются. Школьная любовь испаряется под натиском реальности и старых обид. Или же всё-таки нет? Матвей, Егор, Соня и Маша. Четыре человека, чьи жизни изменились после трагичного случая в прошлом. Что заставит их снова встретиться? И кто тот таинственный незнакомец, который постоянно присылает им письма, утверждая, что знает их самые страшные тайны?
Егор Штормов с детства занимается боксом и мечтает выйти в профессиональный спорт. Ринг — это его жизнь. Ринг — это его всё. Он живёт им, он дышит им, он зависим от него, словно от наркотиков, ведь бокс — смысл всей его жизни.У Сони Розиной ничего этого нет. Никакого смысла жизни. Только бурный переходный возраст и нескончаемый сарказм, который приносит ей одни неприятности. Смогут ли эти двое поладить, и сколько раундов продлятся их чувства?
Вероника – дочь мэра города, с самого раннего детства привыкла к роскоши и особому отношению к своей персоне. Матвей – простой парень, приехавший в город для решения своих проблем. Но жизнь сводит их вместе. Он нанят охранникам к ее «величеству». Она его ненавидит… Он презирает таких как она… Но их объединит одно дело… Ей понадобиться его помощь…
Как иногда переменчива судьба. Ты думаешь, что ты ее хозяин и все происходит по твоему задуманному плану. Именно так и думала Ангелина Одоевская, покидая родной дом и убегая от прошлого. Новая работа, устроенная жизнь на новом месте. Но случайная встреча с успешным бизнесменом Александром Морозовым, ворвавшимся в ее жизнь словно ураган, разрушила ее твердый жизненный план. Только будет ли эта встреча судьбоносной для нее или как, и прежде останутся лишь боль и разочарование. .
Как считайте, есть ли между девочкой и мальчиком дружба? Простая, не имеющая никаких правил и обязательств, дружба? Но что делать дальше, если дети вырастают, покидают свои гнёзда, и судьба раскидывает их по разным сторонам, разделяя навсегда?
Отправившись в туристическую поездку в Грецию, Лиза не ожидала, что встретит там свою любовь. Простой рыбак Никос Орфанидис очарован красотой и женственностью Лизы. Они встретились случайно на берегу. Между молодыми людьми вспыхивает искра. Но во время обеда Лиза получает записку, неизвестный доброжелатель советует ей избегать встреч с Никосом, который может приничить ей вред. Лиза бежит от вспыхнувших чувств, она намерена покинуть Грецию навсегда, но в аэропорту выясняется, что кто-то похитил ее паспорт. Теперь ей необходимо время, чтобы подготовить новые документы, но средств на проживание в чужой стране у нее больше не осталось.