«Уродливое детище Версаля», из-за которого произошла Вторая мировая война - [158]

11 мая во время беседы с Молотовым польский посол в Москве Гжибовский озвучил, как Польша относится к англо-франко-советским переговорам вообще и некоторым их позициям в частности.

Так, он зачитал инструкции, полученные из Варшавы. Особенно обращали на себя внимание два пункта. «Во-первых, польское правительство заявляет, что инициатива Франции в переговорах о гарантировании Польши не соответствует точке зрения польского правительства, которое такого рода переговоры считает возможным вести только само, а Франции таких переговоров оно не поручало.

Во-вторых, Польша не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР ввиду практической невозможности оказания помощи Советскому Союзу со стороны Польши, а между тем Польша исходит из того принципа, что пакт о взаимопомощи возможно заключать только на условиях взаимности».

Второе — очевидная отговорка, чтобы не иметь дела с СССР. А первое весьма характерно своей неадекватностью: Франция прилагает усилия, чтобы как можно более надежно защитить Польшу, а та этим фактом очень возмущается. А в целом Варшава фактически дезавуировала англо-французские усилия, дав понять, что если бы Москва и предоставила гарантии Польше, то та их попросту не приняла бы.

На вопрос Молотова, заинтересована ли Польша в заключении трехстороннего пакта о взаимопомощи между СССР, Англией и Францией, Гжибовский «отвечал уклончиво, перечитывая полученные инструкции». Что ответил — из записи беседы так и не понятно. Видимо, ничего внятного.

Наконец, на вопрос советского наркома, «заинтересована ли Польша в гарантировании граничащих с СССР европейских государств», польский посол категорически заявил, что «это не должно относиться к Польше»[643].

Т.е. Польше советские гарантии не нужны. Варшава даже слышать не хочет, чтобы кто-то обсуждал вопрос о советской военной помощи Польше в случае нападения на нее Германии.

Молотову Гжибовский излагал польскую позицию в дипломатичной форме. А уж англичанам и французам, само собой, поляки заявляли о своей точке зрения прямо и категорично, что отражалось и на содержании тех нежизнеспособных проектов, которые раз за разом выдвигали Англия и Франция, пытаясь во что бы то ни стало удержать СССР в переговорном процессе.

А вот адекватные британские политики, наиболее громко выступавшие за альянс с СССР — вроде Черчилля, Польшу очень возмущали. Так, польский посол в Лондоне Рачиньский бомбил свой МИД письмами и телеграммами о «выходках» «Черчилля и его сторонников по консервативной партии», а кроме того, лагеря «независимых либералов во главе с Арчибальдом Синклером и Ллойд Джорджем».

Эти круги, сообщал Рачиньский Беку 19 мая, «настойчиво выступают за англо-франко-советский союз», да еще и недовольны английским правительством из-за того что «его тактика по отношению к Советам строится с учетом польских требований». Но, бодро рапортовал посол Польши в Великобритании, ему удалось «успешно оградить имя Польши от использования его во внутриполитической игре англичан».

До польских дипломатов, как видим, даже не доходила вся степень опасности, которая нависла над Европой (и над Польшей в первую очередь!). Они полагали, что Черчилль, Синклер, Ллойд Джордж и др., требующие во чтобы то ни стало найти общий язык с СССР, просто играют во внутрибританские политические игры[644].

31 мая 1939-го, выступая на сессии Верховного Совета СССР с докладом «О международном положении и внешней политике СССР», Молотов посылает более чем прозрачный сигнал — если Москве не удастся договориться с западными демократиями, то она не станет замыкаться только на этом направлении в поисках ответов на вызовы своей национальной безопасности.

«Ведя переговоры с Англией и Францией, мы вовсе не считали необходимым отказаться от деловых связей с такими странами, как Германия и Италия. Еще в начале прошлого года по инициативе германского правительства начались переговоры о торговом соглашении и новых кредитах… Наркомвнешторг был уведомлен о том, что для этих переговоров в Москву выезжает специальный германский представитель г-н Шнурре. Но затем… эти переговоры были поручены германскому послу в Москве г-ну Шуленбургу и… прерваны ввиду разногласий. Судя по некоторым признакам, не исключено, что переговоры могут возобновиться» (выделено мной. — C. Л.)[645]. А переговоры о торговом соглашении легко могут перейти к политическим договоренностям.

Было над чем задуматься Западу. И в первую очередь — полякам! Ведь Польша еще на рубеже 10—20-х гг. своими территориальными захватами на западе и востоке заложила такую хорошую основу для германо-советской дружбы, нацеленной на возврат земель, которые поляки отторгли от Германии и Советской России, пользуясь временной слабостью последних!

2 июня СССР предлагает очередной проект соглашения, в котором гарантии распространяются на Бельгию, Грецию, Турцию, Румынию, Польшу, Латвию, Эстонию и Финляндию. При этом механизм приведения взаимопомощи в действие предполагался как немедленный, без каких-либо консультаций или прохождения процедурных вопросов в Лиге Наций. Договор, по мнению СССР, должен был заключаться одновременно с военной конвенцией, в которой бы четко прописывались формы и размеры взаимной помощи