Уродина - [122]

— С двойной порцией зефира, — говорит он, глядя на одну из чашек горячего шоколада.

— Спасибо, как раз то, что мне нужно, — я сажусь на табурет за барной стойкой и смотрю на Макса, намазывающего на два тоста арахисовое масло. — Спасибо, — говорю, когда он ставит тарелку передо мной.

— Я бы хотел, чтобы ты больше съела. С тех пор, как мы получили тот конверт, ты ела не так уж много, и я начал волноваться.

— У меня есть ты, чтобы позаботиться обо мне.

Он усмехается мне, и мы едим в тишине, просто отдыхая под тихую мягкую музыку, которая звучит по всей квартире Макса. Когда мы заканчиваем, то решаем оставить все, как есть, и отправляемся спать. Почистив зубы, мы забираемся в постель вместе. Как только мои глаза начинают закрываться, Макс прижимает меня ближе к своему теплому телу.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне о своих татуировках? — спрашиваю я, кладу свою голову ему на грудь, и он нежно проводит своей рукой сквозь мои волосы.

— Тут нечего рассказывать. Я хотел их, и я их сделал. Тигра набил потому, что нахожу его сильным и благородным животным. Феникса сделал потому, что мне нравится, как он может восставать из пепла и быть сильнее, чем прежде.

— Вау. Для тебя все дело в силе.

— Силе духа. А теперь, шшш, тебе нужно рано вставать завтра утром. Ты встретишься с Кэтрин, а затем мы улетим в Нью-Йорк.

Мои глаза уже закрыты, и я едва могу разобрать любые звуки. Усталость сегодняшнего дня одолевает меня. Я засыпаю и сплю самым мирным сном, который у меня был за долгое время.

— Я люблю тебя, — говорит мне Макс в моем сне.

— Я люблю тебя, — отвечаю я.

Глава 38

— Как прошла твоя встреча с Кэтрин? — спрашивает Макс, пока я пытаюсь устроиться в своем кресле.

— Гм, — я так взволнована. Впервые в жизни я нахожусь в самолете. — Ты уверен, что все это безопасно? — спрашиваю я, совершенно забыв о том, что Макс задал мне вопрос. Логически я понимаю, что вероятность крушения практически равна нулю, но это не мешает нервам танцевать чечетку у меня внутри.

— Расслабься, все будет хорошо, — Макс хватает меня за руки. — Ты дрожишь, — говорит он, сильнее сжимая мою руку.

Я осматриваю самолет, подмечая все выходы, и смотрю выше, чтобы узнать, где находится мой спасательный жилет.

— Я никогда раньше не летала в самолетах.

— Возможно, это твой первый раз, но он точно не будет последним. Успокойся. Когда самолет взлетит, я возьму тебе выпить.

Мой взгляд мечется по салону.

— Хорошо, — говорю я, и, наконец, усаживаюсь на своем месте.

— Дамы и господа, пожалуйста, приготовьтесь к взлету, — говорит командир по громкоговорителю.

Я бурно реагирую на его сообщение. Чувствую, что меня сейчас стошнит, сердце выпрыгивает прямо из груди, и ком размером с Техас застрял в моем желудке.

— Тебе нужен гигиенический пакет? Ты выглядишь очень бледной, — предлагает мне Макс и зовет стюардессу.

— Я думаю, это отличная идея. Я не в лучшей форме, — говорю я.

— Сэр, чем я могу вам помочь? — говорит Максу милая блондинка.

— Воздушную подушку, пожалуйста.

Она смотрит на Макса, прищурившись, как будто он говорит на древнем языке. В такие моменты я понимаю, насколько сильно может заикаться Макс. Она не понимает, что он говорит, в то же время я больше не слышу его заикания.

— Меня сейчас стошнит, — говорю я, прежде чем Макс снова все повторит и неловко себя почувствует из-за того, что она изо всех сил пытается его понять.

Стюардесса возвращается с двумя очень плотными белыми пакетами и вручает их мне.

— Я могу помочь вам чем-нибудь еще? — участливо спрашивает она. Я качаю головой и возвращаюсь к концентрации дыхания.

Через несколько минут самолет взлетает, и я цепляюсь за руку Макса так, будто мы падаем. Мы взлетаем и начинаем парить в воздухе, и прежде, чем я это понимаю, мои уши ужасно закладывает. Я зеваю и зеваю, пробую все. Наконец, зажав нос и сжав губы, я выдыхаю воздух, и уши отпускает.

— Так-то лучше, — говорю я с облегчением от того, что в голове снизилось давление.

Макс сидит рядом со мной, безмолвно страдая от того, как мои ногти впиваются в него, и наблюдает за мной, пока я пытаюсь акклиматизироваться к давлению в салоне самолета. На его лице, конечно же, лукавая ухмылка, и выглядит он очень удивленным моей абсолютной неопытностью в полетах.

— Лучше? — спрашивает он, когда у меня больше не закладывает уши.

— Да. Но не помешало бы чего-нибудь выпить. Немного воды.

Макс нажимает кнопку вызова и, когда стюардесса подходит к нам, я заказываю воды для нас обоих. Она довольно быстро возвращается, я открываю свою бутылку воды и выпиваю практически половину за раз.

— Хочешь пить? — Макс многозначительно смотрит на мою бутылку воды.

— Нервничаю, — отвечаю я.

— А сейчас расскажи мне о Кэтрин. Как все прошло?

— Очень хорошо. Я рассказала ей обо всем, показала письмо, которое написал мой отец. Она сказала, что я хорошо справляюсь, и знаешь, что? Я чувствую, что это на самом деле так. Она говорит, что это потому, что я готова двигаться дальше, но просто нужно немного помощи на моем пути. Я не думаю, что когда-нибудь смогу обойтись без встреч с ней, но мне кажется, что я, возможно, смогу справиться со всем этим, не видя ее каждую неделю. Но сейчас я, правда, думаю, что нуждаюсь в ней и в том, как она помогает мне все понять.