— У меня тоже работа, — улыбается он, а серебряная ртуть его глаз заставляет все у меня внутри растекаться сладкой патокой, — но я же здесь, с тобой.
— Связи нет, — нахожу в себе силы выдавить всего два слова, пока его дыхание обжигает мое лицо.
— Для того, чтобы любить, тебе нужна связь? — спрашивает он, а я автоматически отрицательно качаю головой, — Вот и мне нет.
— Что? — я или не понимаю, что слышу, или боюсь понять.
Только чувствую, что руки дрожат, пока не отрываясь глядят натянутую на его груди рубашку.
— У меня осталась одна непрожитая человеческая жизнь, Вел, — тихо говорит он, касаясь пальцем моих губ, а лишь прижимаюсь ближе, не в силах противиться, — больше никогда боги не спустятся на землю. Это опасно. Мы поклялись друг другу с Всевышним. И свою единственную жизнь я хочу прожить с тобой. Только если это то, чего ты сама хочешь, — он улыбается, не преодолевая оставшееся расстояние.
— Разве это не опасно сейчас? — хмурюсь я, нервно закусывая губу.
— Нет, — он улыбается, убирая с моего лица волосы, а я таю от каждого прикосновения.
— У меня нет вечной жизни, — пожимаю плечами я, касаясь его щеки и замечаю горькую каплю грусти в его глазах.
— Это нет? — тихо спрашивает он, а я поднимаюсь на мысочках и, наконец, прикасаюсь губами к его губам.
Потому что это всегда да.
Конечно, оказаться сидящей на столешнице ногами обнимая собственного мужа в доме полном гостей я не собиралась, но такие они, боги. Разве можно ему отказать. Но еще неожиданней было, когды выкачав из меня весь мозг и воздух одним поцелуем, Крейн отодвинулся, переводя дыхание и украв мой стон. Пытаясь отдышаться, я недоуменно уставилась на Эрика, который распахнул окно, высовываясь в него на половину.
— Включай! — закричал он и тут же весь свет в доме потух.
Я смотрела лишь на переливающиеся под потолком гирлянды, что мы неделю назад, к большому сожалению, не обнаружили в доме. На сияющий двор и улыбающегося Крейна в расстегнутой рубашке, что, поправив волосы, театрально приземлился на одно колено.
— Если ты не в курсе, это должно было быть примерно так, — кольцо Крейнов сияет в протянутой коробке, а я невольно замечаю, что пальцы у Сильнейшего бога подрагивают, — я люблю тебя больше жизни и если бы мог, отдал свою не задумываясь, чтобы сделать твою вечной. Потому что для меня нет ничего лучше, чем видеть тебя счастливой каждый день. Мы прошли многое, не самого приятного. Но все становилось не важно, когда мы были вместе, — он закусил губу а я почувствовала, что кажется плачу, — Ты выйдешь за меня, снова?
— Да, — я спрыгнула со стола, повиснув на шее Эрика, — мой самый любимый бог.
Крейн поднялся на ноги, закружив меня в воздухе, а я смеялась, покрывая поцелуями его лицо. Детский визг заставил нас повернуться. Макс стоял в дверном проеме, держа за руки маленькую Эрику и прыгал на месте.
— Папа и мама жених и невеста! — кричал он, а я лишь сильнее прижалась к единственному своему мужчине на свете.
— А говорил, что дальше хлеба не заглядывал, — шепчу я, видя как улыбается Эрик.
— Только совсем чуть чуть, — уткнувшись в мои волосы шепчет Крейн.
А я молчу вдыхая поглубже поток безграничного счастья.
