Урал-батыр - [11]

Решил я, чтоб горечь в душе унять.

Рыжего коня у Самрау отнять.

Самрау дочь от Луны имел —

Я и ее похитить велел.

Хоть дочь его в плену у меня,

Рыжего нет поныне коня,

До сих пор не явился к нам.

Потому говорю я вам:

Как зиме надобен белый снег,

Так нам нужен теперь человек,

Чтобы Хумай любою ценой

Смог бы приворожить собой;

Чтобы его полюбила она,

Чтоб Акбузата с алмазным мечом

Вместе с собой подарила она.

Тогда, угодив ему во всем, —

Отдай любую красотку ему,

Подарив любую страну,

Душу мы его обретем,

Урал-батыра тогда побьем.

Нам тогда от людей земных

Помех не будет никаких.

Будем делать, что захотим,

Все приберем к рукам своим!»

Так промолвил царь Азрака,

Раздувая свои бока.

Очередь Заркума настала.

Отвесил царю он земной поклон

И произнес: «Я брата Урала

С собой привел. Ждет поблизости он».

Про то, как обвел его, рассказал,

Тем одобренье царя снискал.

Шульгена провели во дворец,

Прямо к Азраке подвели.

Тот любезно принял его,

У трона усадил своего,

Заркума сыном назвал своим,

Кахкаху — другом дорогим.

И вот — нет гостя почетней Шульгена —

Яства пред ним появились мгновенно,

Богатства всюду его окружают,

Девушки танцами ублажают,

Все красавицы как на подбор —

Сердце греют и тешат взор,

Можно голову потерять!

Но даже средь таких — одна,

Как среди звезд ночных луна,

Сияет так, что слепит глаза —

Взгляд оторвать от нее нельзя.

Тонок стан ее, взор глубок;

Родинка на ее щеке

Нежно темнеет, как цветок.

Айхылу — имя девушки той.

Не видел Шульген красавиц светлей,

Страсти вспыхнувшей не сдержал —

О горячей любви своей

Заркуму сразу же рассказал.

Тот сестрою ее назвал.

Замуж за него обещал;

Так Шульгена разыгрывал он.

И, восторгом вконец упоен,

К Заркуму доверьем проникся Шульген.

Лестью взял Заркум его в плен:

Все отцу, мол, сейчас расскажу.

Верой-правдой тебе послужу.

И Азрака медлить не стал,

На высокую гору Кут-тау

Громким свистом дивов созвал.

Привести Айхылу велел,

Отвел в укромное место ее,

О том, что когда-то украли ее,

Никому говорить не велел,

Так красавице он сказал:

«Коль делать не станешь, как я приказал,

Голову оторвав, сожру,

В пламени кости твои сожгу!»

И от слов тех испуг немой

Душу пронзил ее, как иглой.

Шульген объявлен был женихом.

Справили свадебный пир потом;

Рада была Айхылу… Она

И впрямь была в него влюблена.

И любовью ее усыплен,

Жизнью дворцовою опьянен,

Счастью Шульген предался сполна.

Как-то царь речь повел о том,

Как Хумай — дочь Самрау — отыскать,

Как ее завладеть конем

Акбузатом и чудным мечом:

«Кто алмазный тот меч возьмет, —

На весь мир прославится тот,

Первым батыром прослывет,

Всех своей власти подчинит», —

Егетам Азрака говорит.

Так и этак он толковал,

Шульгена на подлый шаг подбивал.

И Шульген словам его вняв,

Про чудо-красу Хумай услыхав,

И узнав, к тому же, что тут

Дива ему в дорогу дадут,

Тотчас решил отправиться в путь,

Царевной завладеть как-нибудь.

Меж собой сговорившись о том,

Брат Урала с Заркумом вдвоем,

На быстрого дива усевшись верхом,

В страну Самрау отправились в путь.

Не оборачиваясь назад.

Не успели и глазом моргнуть,

Цели достигли они, говорят.

Вот приятели с дива сошли,

Разговор меж собой повели;

Все обсудили они подробно.

Когда подвернулся случай удобный,

Заркум про Урала упомянул.

Спутника вновь своего надул:

«Есть страна за большой горой,

Которой правит змей-аждаха.

Царя того зовут Кахкаха;

Есть у царя того под рукой

Жезл особенный: колдовской —

Против врага он станет огнем.

Если надобно — станет водой.

Бурю вызовет или гром;

Тихо и мирно в краю было том.

Да неизвестный батыр объявился.

Никто не знает, как ухитрился —

Выкрал иль как-то иначе сумел, —

Но жезлом волшебным тем овладел;

Владыку законного прогнал,

К рукам всю страну его прибрал,

Урал-батыром себя назвал,

Стал царем там батыр Урал»,—

Так поведал Заркум, говорят.

С одной стороны Шульген был рад

Тому, что жив Урал — его брат;

Только мысль, что тот верх возьмет,

В богатырстве его обойдет,

Скажет: по странам, где я бродил,

Первым батыром признан был;

Что всюду будут его хвалить,

Дома будут его возносить, —

Сердце завистью заливало,

Злобой Шульген проникся к Уралу.

«Если на Акбузата вскочу,

Меч алмазный, подобный лучу,

Разом над головой взмечу,

Всех сомну я и растопчу!»

Рассуждал между тем Заркум:

«Хоть и едет он вместе со мной,

Хоть мне стал он как брат родной,

Все же не я, а он на Хумай

Женится, как ни плачь, ни рыдай,

Акбузата себе заберет,

Значит, и нас возьмет в оборот.

Буду пока с ним вместе шагать,

Храбрость его испытаю, стать.

А когда Урала убью,

Жезл отцу верну опять.

Волю тогда исполню свою», —

Так Заркум продолжал рассуждать.

Вот они добрались до цели,

На дворец царя поглядели,

И видят: перед самым дворцом

Полным-полно лебедей кругом.

Одна из птиц, заприметив их,

От подруг отделилась своих,

От стаи в сторонку отошла

И как будто подругам своим

Потаенный знак подала.

Моргнуть не успели прибывшие глазом,

Расступилась вся стая разом.

Ну а птица, что отделилась,

Взглянула на них — как сделала милость.

Когда про Хумай ее спрашивать стали,

«Нет ее», — ответ услыхали.

Больше спутники ни о чем

Расспросить ее не успели —

Свершилось чудо на месте том:

Птицы, что снегом лебяжьим белели,

Вмиг свои шубы сбросили птичьи

И в девичьем предстали обличье.

Шульген восхищенно на них глядел;